И пушек гром

– Что ж, я вам помогу, – задумчиво произнесла Таиса, глядя на молчавшего капитан-ахши. Посмотрев ему в глаза, девушка добавила: – Обещайте мне, что ни одна наложница не умрёт от вашей руки или по вашему приказу. Так же обещайте, что вы их не будете наказывать.

– Он обещает, – быстро сказал аб Брухут, довольный, что сумел просчитать Таису и подтолкнуть её к нужному ему действию. Девушка покачала головой, продолжая внимательно глядеть на Сейрасбира аб Гутама. Тот, пожав плечами, произнёс:

– Обещаю.

– Хорошо, – кивнула Таиса и усмехнувшись, добавила: – Вы не нарушите своего обещания и скоро поймёте почему.

Девушка исчезла, аб Гутам удивлённо посмотрел на аб Брухута, тот, сделав глоток из своего бокала, стал не спеша рассказывать:

– Она похитила ту наложницу, что вы захватили в рейде к берегам Лютеции. Тогда вы захватили несколько наложниц, среди них была и лютецкая принцесса, обещанная альбионскому королю. Об этом в халифате никто даже не догадывался, как узнал я… У меня свои методы, понятно, что я никому об этом не говорил, эта девушка стала бы пешкой в большой игре, к сожалению, не моей пешкой. Вот поэтому я и молчал.

Капитан-ахши согласно кивнул, он хоть и был достаточно далёк от двора халифа, но интриги, там плетущиеся, его тоже задевали. Основная борьба шла между старшей женой халифа и смотрителями гаремов, которых возглавлял аб Брухут, а он хотел это знание, вернее, незнание старшей жены как-то использовать. Но как говорится, человек предполагает, а Единый располагает… А евнух продолжал:

– Не знаю как, но альбионцы договорились с демоном, и он взялся освободить принцессу. Сами понимаете, сделать это было не в человеческих силах.

– Вы хотите сказать – эта девушка демон? – делано изумился капитан-ахши, но вопреки своему деланному изумлению, сказал: – То, как она здесь появилась… И её когти, да и исчезла она… Вы почтенный Юсуф, даже не удивились, вы знали эту демона раньше?

– Дослушайте, – покачал головой аб Брухут и стал рассказывать о том, как Таиса проникла в гарем и там свернула шею любимой жене халифа, как она уничтожила всю внутреннюю и часть внешней охраны. Как она ломала стены гарема, не обращая внимания на то, внутренние ли это глинобитные стены, или наружные кирпичные. Как она и ведомые ею люди уходили по пустыне от погони и как исчезли в горах. Не забыл поведать о страшной долине, где растения с листьями, словно мечи, напали на воинов халифа. Закончил евнух, сообщив:

– На восточных воротах стояла стража из чернокожих наёмников, так они не только не задержали эту девушку, но ещё и сбежали с ней! Страже халифа удалось поймать нескольких из них, но даже под пытками эти чернокожие не сказали, почему они так сделали. Но подосланный мною человек в то племя, откуда эти дикари и куда они вернулись, выяснил, что они называют эту девушку – Мутобонго-халабонго, что на их языке означает – «Смотрящий из тьмы огненным взглядом»!

Халиф Улуман страдал, поэтому страдать должны были и все окружающие. Но заставить страдать гвардейцев и большинство придворных опасно. Они, конечно, были верны своему повелителю, но всякая верность имеет свои границы и переходить их нежелательно. Халиф нашёл выход – он заставлял страдать своих наложниц. И чем больше они мучились, тем большее удовольствие он получал, забывая о своих страданиях. Сажать на кол было уже неинтересно и пресно, Улуман теперь варил своих наложниц в кипящем масле, медленно их туда опуская. Халиф сидел в мягком кресле в той самой комнате, где свернула шею его любимой жене сбежавшая наложница! Эта большая комната уже не напоминала будуар, она была оборудована словно пыточный подвал. В центре стояло сооружение, похожее на большую дыбу, под которой кипел котёл с маслом. На дыбе висела визжащая девушка, вернее, хрипящая, так как голос она уже сорвала. За котлом стояли замершие от ужаса наложницы. Они понимали, что такая же доля ожидает и их, халиф не успокоится, пока не убьёт всех!

– Опускайте, – небрежно взмахнул рукой халиф. Два могущих невольника взялись за рукоятки ворота. Невольники были светлокожими, жителям юга после недавних событий халиф уже не доверял.

– Ай-яй-яй! – произнесло пепельное чудовище, с трудом втиснувшееся в большую комнату, больше напоминающую зал. Движением своей чешуйчатой лапы оно легко сняло девушку с дыбы, перерезав когтем верёвку, заодно и разрезав путы на руках несчастной. Поставив девушку на пол, чудище повернулось к халифу:

– Ты заслужил…

Несмотря на грозный вид чудища, один из невольников выхватил саблю и, подскочив к невиданному зверю, рубанул по лапе, тянущейся к его господину. Сабля зазвенела о чешую, не причинив чудовищу вреда, а оно, небрежно отмахнувшись лапой, отправило смельчака в котёл. Второй невольник присел и быстро уполз за стоящих столбом девушек.

– Ничего личного, – произнёс зверь и, сделав неуловимое движение, оторвал халифу голову, сообщив перепуганным наложницам: – Это сувенир для друзей, доказательство, что я выполнила их просьбу, а вы можете быть свободны. Но можете и остаться, новый халиф обещал мне, что обижать вас не будет.