И пришло разрушение…

Хижина эгвугву,где они появлялись, стояла далеко и была обращена к лесу, так что люди могли видеть только ее заднюю стену с разноцветными узорами и рисунками, которые регулярно подновлялись специально приставленными к этому делу женщинами. Они никогда не видели внутренность хижины. Ни одна женщина ее не видела. Они только соскребали и заново красили внешние стены под присмотром мужчин. Если они и догадывались, что было внутри, то держали эти догадки про себя. Никогда ни одна женщина не задавала вопросов по поводу этой церемонии, поражающей воображение сильнее, чем какой-либо другой ритуал, и окруженной наибольшей таинственностью.

—  Ару ойим де де де деи! — Эти возгласы вырывались из темной закрытой хижины, подобно языкам пламени. Духи предков покинули свое обиталище. Железный гонг бил теперь без остановки, и над всем этим хаосом плыли громкие, пронзительные звуки флейты.

И вот появились эгвугву.Женщины и дети испустили громкий вопль и бросились бежать. Это было совершенно бессознательно. Женщины всегда убегали, стоило только показаться хотя бы одному эгвугву.Если же, как в тот день, появлялись в масках сразу девять самых великих эгвугвуклана, впечатление было поистине потрясающим. Даже Мгбафо и та бросилась бежать, но ее удержали братья.

Каждый из девяти эгвугвупредставлял отдельную деревню рода Умуофии. Их предводителя звали Нечистый лес. Из головы у него валил дым.

Девять деревень Умуофии выросли из девяти сыновей первого отца рода. Нечистый лес представлял деревню Умуэру или детей Эру — старшего из девяти сыновей.

— Слушай Умуофия! — прокричал главный эгвугву,вскинув кверху руки.

Старейшины рода ответили:

— Яаа!

— Слушай, Умуофия!

— Яаа!

— Слушай Умуофия!

— Яаа!

Нечистый лес вонзил в землю свой гремучий жезл. И жезл задрожал и загремел, словно это было какое-то живое металлическое существо. Потом Нечистый лес сел на первую из свободных скамеек, и за ним по старшинству расселись остальные восемь эгвугву.Жены Оконкво, а возможно, и другие женщины, могли бы заметить, что у второго эгвугвубыла пружинистая походка Оконкво. Они могли бы также заметить, что Оконкво не было среди мужчин с титулами и старейшин, которые сидели позади эгвугву.Но если они это и заметили, то предпочитали держать язык за зубами. Эгвугвус пружинистой походкой был одним из умерших отцов клана. Он был ужасен в своем костюме из закопченных волокон пальмы рафии, — огромное деревянное лицо с дырами вместо глаз было выкрашено белой краской, а обуглившиеся черные зубы были размером не меньше пальцев мужчины. Два внушительных рога увенчивали его голову.

Когда все эгвугвууселись и затих звон многочисленных бубенчиков и трещоток, которыми они были увешаны, Нечистый лес обратился к людям, стоявшим группами перед эгвугву.

— Тело Узовулу, приветствую тебя, — сказал он.

Духи, обращаясь к человеку, всегда называют его "тело". Узовулу в знак повиновения низко склонился и правой рукой коснулся земли.

— Отец наш, моя рука коснулась земли, — сказал он.

— Тело Узовулу, ты знаешь меня? — спросил дух.

— Откуда мне знать тебя, отец? Ведь ты за пределами нашего знания.

Нечистый лес повернулся затем к другой группе и обратился к старшему из трех братьев.

— Тело Одукве, я приветствую тебя, — сказал он, и Одукве, склонившись, коснулся земли. И потом началось разбирательство дел.

Узовулу выступил вперед и изложил свое дело.

— Женщина, которая вон там стоит, — это моя жена Мгбафо. Я женился на ней, заплатив выкуп своими собственными деньгами и своим собственным ямсом! Я ничего не должен ее родственникам. Я не должен им ямса. Я не должен им кокоямса. Но однажды утром трое из них пришли ко мне в дом, избили меня и забрали с собой мою жену и детей. Это случилось в период дождей. Я тщетно ждал, что жена вернется. Наконец я пошел к ее родственникам и сказал им: «Вы забрали у меня свою сестру. Я ее не отсылал. Вы сами забрали ее. По закону нашего клана, вы должны вернуть мне свадебный выкуп». Но братья моей жены не захотели разговаривать со мной. И вот я обращаюсь к вам, отцы клана, — разрешите наш спор. Это все! Приветствую вас.

— Ты правильно говоришь, — сказал предводитель эгвугву, —Теперь послушаем Одукве. Может, и его слова будут правильные.

Одукве был невысок и коренаст. Он выступил вперед, приветствовал духов и начал рассказ.

— Мой зять сказал, что мы пришли в его дом, избили его и забрали с собой нашу сестру и ее детей. Все это правда. Он сказал, что приходил взять обратно свадебный выкуп, а мы ему отказали. Это тоже правда. Мой зять Узовулу зверь. Моя сестра жила с ним десять лет. Все эти годы не было дня, чтобы он ее не избивал. И не счесть, сколько раз мы пытались их помирить. А виноват всегда был Узовулу…

— Это ложь! — закричал Узовулу.

— Два года тому назад, — продолжал Одукве, — когда она была беременна, он избил ее, и она выкинула.

— Это ложь. Она выкинула после того, как переспала со своим любовником.