i cf85044c3a33e6c4

вопросы не отходя от кассы, было бы очень даже удобно…

— Мисс Адамс отвезет вас в Ньюкасл, — сухо сообщает мне Картер, пока я размышляю о

его требованиях к кадровому составу.

— Как это? Вот прямо сейчас? Стоп, погоди, я не подпишу документы.

— Подпишешь. Я твой начальник, и ты будешь делать, что я скажу. Иначе я тебе устрою

неприятности, по сравнению с которыми Леклер покажется ангелом. В общем до начала

семестра советую тебе разобраться со всеми вопросами, в том числе подлечить нервы, потому

что если станешь продолжать на меня орать так, как сейчас, я тебе очень не завидую.

Уже готовлю гневную тираду, но чувствую, как меня кто-то тянет меня за рукав. Мама. Я

чуть наклоняюсь, и она доверительно шепчет мне в ухо:

— Ханна, знаешь, мне не очень нравится твой начальник.

— Не переживай, мам, мы ему тоже, — «успокаиваю» ее я. — Кстати, мисс Адамс, это мои

родители, Зои и Джон Конелл, и Брюс Монтгомери, мой жених.

— Оооо, — говорит она, вылупляясь на Брюса, а затем беззастенчиво опускает взгляд на

мои руки, ищет подтверждение словам. Это что сейчас было?! — О, ну, поздравляю, счастья

вам.

А затем секретарша как-то опасливо косится в сторону Шона. Что ж, в очередной раз

убеждаюсь, что Роберт Клегг человек великий. Потому что он был прав. Я могла становиться

доктором философии, решать судьбу мира, наводя ядерные боеголовки на Иран, отдавать

взломщика Пентагона агентам ФБР, но в глазах некоторой прослойки общества я навсегда

останусь всего лишь блондинистой подружкой Шона Дамиена Картера.

Внутри становится так гадко-гадко, что я разворачиваюсь и направляюсь к ленте, на

которой уже кружит мой более чем скромный чемоданчик. Разумеется, Брюс меня опережает.

Он же военный, он человек, который привык защищать и оберегать… Но у меня нет сил

отблагодарить его даже улыбкой, потому что мое настроение стремительно несется вниз, как

кабинка на американских горках. По всему выходит, что я вернулась в Австралию, в

университет, в жизнь Шона Картера, то есть к тому, от чего бежала сломя голову. Выходит, я

нарушила каждую из клятв, данных себе в стенах этого самого аэропорта…

Дорога до Ньюкасла на удивление изматывающая. Наверное, это потому что если учесть

все пересадки, мы летели порядка тридцати пяти часов, а теперь еще вынуждены добираться до

другого города. Нет, я не жалуюсь, это же так в духе Шона Картера, что иначе и быть не могло.

Мама так же измотана, как я. Она спит, привалившись к папиному плечу, но они с Брюсом… да

им будто по новой батарейке вставили, они обсуждают новенькие модели машин с

невероятным рвением, при том, что весь полет, кажется, занимались тем же самым. Мисс

Адамс дипломатично молчит, но посматривает на меня с глубочайшим женским пониманием.

К моменту въезда в Ньюкасл все мое тело стремится перейти в горизонтальное положение,

и желательно на довольно долгий срок. Видимо, после событий с Леклером, Картером,

Монацелли и прочей нечистью, я готова впасть в пожизненную спячку, ведь весь полет я

занималась тем же. Но когда мисс Адамс останавливается около ну просто прелестного домика,

я загораюсь энтузиазмом. Он и цветом, и размером, и лужайкой, и забором, всем хорош. А

особенно он прекрасен наличием кроватей.

Мы выскакиваем из машины, довольные, даже позабывшие о моем недочемодане (а он у

нас один, родные ведь почти без вещей на Сицилию приехали), радостно переговариваясь,

подходим к порогу, где папа и мама, вечные чудо-романтики, устраивают нечто вроде

церемонии переноса невесты через порог. А мы с Брюсом просто аплодируем, пока, видно,

дружно не вспоминаем, что скоро нам предстоит проделать то же самое взаправду. Встречаемся

глазами и пару секунд смотрим друг на друга. Проблемы с доверием, кажется, не только у

меня… Видимо, Брюс рассматривает мое Сицилийское поведение как измену. Да неужели? Ну

тогда мы квиты! Он предатель, я изменщица.

— Эм, Джоанна, иди-ка сюда, — зовет меня папа таким тоном, каким раньше сообщал, что

я посуду вымыть забыла. Я понимаю, что что-то случилось, спешно захожу внутрь и понимаю,

в чем проблема. Еще сказки учат нас тому, что свои желания нужно выражать предельно ясно и

подробно, но мне, видимо, не помогло, потому что дом-то я у Шона потребовала, но не мебель!

И вот стоим мы все в… коробке. Не знаю как еще назвать цементный пол, девственно

чистый ровненький потолок и только-только отштукатуренные стены. Интересно, хоть санузел

тут имеется? Или Шон полагал, что я после подобного перелета чувствую себя достаточно

расчудесно, чтобы устроить кросс наций по всем магазинам Ньюкасла?! К собственному ужасу,

меня начинает скручивать дикий приступ хохота, я даже на колени плюхаюсь и больно

ударяюсь ими о камень. По щекам начинают течь слезы. Но тут, ко всему, я слышу нечто

просто убийственное: