i cf85044c3a33e6c4

безобиден как младенец. Заодно развлечешься.

— Керри, хватит пороть чушь! Я на нервах.

— А я тебя, между прочим, успокоить пытаюсь. Делаю то, что положено подруге.

— Тихо! Идут! — зашептала я. — Быстро они что-то.

И вот как назло Пани встала ко мне спиной. Я не увидела ни расстройства, ни

беспокойства, ни облегчения... только рыжие волосы, чтоб их все вырвать к чертям собачьим!

— Видишь, я же говорила? — злорадно пропела Керри и попыталась вытолкать меня из

укрытия. — Иди, давай, ему будет приятно тебя увидеть.

Я начала отбиваться.

— Хватит! — рявкнула я. — Садись за руль и вези меня обратно, они сейчас поедут к Шону

домой.

— Они переживут, если ты скажешь, что решила его проведать! Ну давай, Джо, не трусь!

— НЕТ! Он козел, и я к нему не пойду!

— И после этого ты еще удивляешься, что он влюбился в мисс Каблучки, а в тебя — нет?

Она к нему из другого полушария прилетела, а ты несколько шагов сделать не в состоянии.

Упрямая ослица!

— Да пожалуйста, вот пусть ее и любит, а я уж как-нибудь переживу! Раньше надо было

думать, нечего теперь жаловаться на мою невнимательность!

После этого Керри закатила глаза, развернулась и потопала к машине. Она была права. Она

всегда была мудрее меня. Ну почему, почему я ее не послушала?

Объяснения Пани и Алекса были путанными, картинку совсем не прояснили. Сказали, что

речь о каком-то взломе (разумеется, я о нем ничего не знала), но доказательства очень-очень

косвенные, и вообще происходит нечто странное. И история получалась такая запутанная, что

хотелось пойди и расспросить самой. Отчего я этого не сделала? Может, хотела наказать Шона,

а может просто пыталась доказать, что стала соответствовать его шаблонам, не исключено, что

если бы в Сиднее не было Пани, я бы изменила решение, но она была. А разве могла я

броситься утешать своего мужчину на глазах у женщины, ради которой он меня предал?

Я знала часы, в которые проходил суд, я нервничала, ходила по дому и ждала. Я корила

себя за то, что подозревала Картера во взломе Пентагона, что не поверила, и просто собиралась

встретить, увидеть, что он вернулся домой, что он в порядке. Но шли часы, в гостиной

становилось все темнее, и мне оставалось только переживать. Да, мне позвонили и сказали, что

все благополучно, однако...

Было уже очень-очень поздно. А суд закончился в четыре часа дня. Не могли же его

задержать снова. Или могли? Да нет, конечно, нет. Тогда где они с Алексом так долго

мотались? Может, он просто как всегда не хотел возвращаться ко мне, предпочитая какую

угодно компанию, кроме моей? А ведь я переживала! Кстати, зачем? Знала ведь, что он не

захочет меня видеть.

Именно на этой моей мысли входная дверь хлопнула. Я помимо воли сжалась в комок в

ожидании скандала. Да, я позвонила Алексу. И не могла за это не получить.

— Ну и как ты тут без меня, дорогая? — спросил Шон таким тоном, что меня затрясло от

страха и наплыва дурных предчувствий.

— Ты вернулся, — решила не вестись на провокации я.

— О, я заметил. А ты уверена, что заметила? — Вот что он нес?

— Шон, о чем ты? — устало спросила я, уже не скрывая собственного раздражения.

Избежать конфликта не удастся. Он уже в худшем из возможных настроений.

— Какое печальное выражение лица, сейчас расплачусь.

— Хватит!

Он и перестал. Просто взялся за бутылку виски и, забыв обо всех правилах

приличия, сделал затяжной глоток из горла. Это было дурным знаком. Наконец, оторвавшись от

бутылки, Шон уставился на меня и продолжил:

— Ты позвонила Алексу. Какое право ты имеешь вмешиваться в мои дела, Джоанна

Конелл?! Ты правда думаешь, что без твоей помощи я остался бы без адвоката?

— Нет, но…

— Ты вызвала моих друзей. На кой хрен ты это сделала?

— Ты в своем уме? Я хотела как лучше.

— Ты хотела как лучше для тебя. Тебе было страшно, и ты вызвала подмогу, чтобы не

пришлось самой выпутываться из неприятностей? Напугала их, взбесила меня. Нахрена ты

влезла?!

— Я подумала, что раз они твои друзья, ты захочешь их поддержки. В отличие от моей.

Они не чужие и тоже замешаны в скандале по поводу Пентагона!

— А ты не думай, Джоанна, сиди и улыбайся, только это у тебя и получается!

Я задохнулась от возмущения. Это было просто вопиюще несправедливо! Он

хотел заставить меня заплакать, но вместо этого я разозлилась.

— Это неправда. Ты так не думаешь!

— Я думаю, что ты просто пустышка, Конелл. Маленькая глупая девочка, которая только о

себе и думает. Или, по-твоему, это мне было нужно, чтобы Алекс и Карина отводили от меня

нелепейшие обвинения непонятно в чем?

— Я вообще не знала, в чем тебя обвиняют, — ткнула я в него пальцем. — Когда у меня на

глазах на твоих запястьях застегивали наручники, ты мне ни слова не сказал!

— А должен был? — умиленно спросил Шон. — Разве я тебе хоть что-то вообще должен?

Уж либо сидела бы тихо, как всегда, либо собирала свои пожитки и валила отсюда, если