i c9f346a077dd1b7f

- Кентукки был рабовладельческим штатом. Мы не отделились во время

гражданской войны, так что Прокламация об освобождении на самом деле к нам не

относится.

- Ты говоришь мне, что живешь в настоящем доме для рабов? Настоящие рабы

жили в этом доме?

Уесли поморщился.

- Ну, если ты можешь называть это жизнью.

Нора посмотрела вокруг и кивнула в знак одобрения.

- В этом есть что-то извращенное.

- Пойдем. Я покажу тебе твою комнату.

- Это рабская комната?

- Возможно.

- Ты собираешься избить меня и заставить изменить свое имя на Тоби?

- Как ты можешь быть такой расисткой, Нора?

- Уес, моя единственная подруга - гаитянка. Мы любим вместе смотреть Корни*

и опрокидывать по рюмке водки каждый раз, когда кто-то говорит “Тоби”.

- Вот именно. Мотель 6 ждет тебя.

Смеясь, Нора обняла Уесли снова и сжала его в объятиях. Она, казалось, не могла

перестать делать это. Реальность его присутствия все еще шокировала. Пятнадцать

месяцев врозь и вдруг вот он был прямо перед ней. У нее в руках. Все шесть футов его

красивого, двадцатилетнего тела. Нора вздохнула у его плеча, купаясь в его тепле, в

его запахе.

- Лето…, - прошептала она, глубоко вдыхая. - Ты всегда пахнешь летом. Я когда-

нибудь говорила тебе об этом?

Уесли хихикнул, и Нора улыбнулась, когда его грудь завибрировала от звука.

- Да. Ты сказала мне это в ту ночь, когда я впервые остался в твоем доме. Ты

была на заднем крыльце, принюхиваясь к воздуху. Ты сказала, что пахнет…

60

Принц. Тиффани Райз.

Нора подняла на него взгляд.

– Как Сорен.

Уесли кивнул.

- Ага. Как тот парень.

- Ты встретился с ним. Наконец-то. Каково твое мнение?

Нора отстранилась и села на спинку дивана.

- Я думаю, что он слишком высокий.

Она скрестила ноги в лодыжках и улыбнулась.

- Ты можешь сказать мне правду. Нет ничего ужасного, что ты можешь сказать о

нем, что я еще не слышала или не думала, или, скорее всего, уже сказала ему в лицо.

- Тогда, ладно. Я думаю, что он придурок. Он высокомерный и холодный, и он

действительно искренне верит, что ты его собственность. Ты же понимаешь это, да? Я

знаю, что вам, извращенцам, нравятся игры в подчинение. “Он - мой раб”. “Она - мое

домашнее животное”. Но не в этом дело. Он думает, что он владеет тобой. Сто

пятьдесят лет назад, ты могла бы жить в этом доме, когда он был для настоящих

рабов, и он бы насиловал и хлестал тебя, когда ему этого хотелось.

- Наверное. - Она не спорила, не могла спорить. - Хорошо, что сейчас двадцатый

век, правда?

- Двадцать первый.

- Он не плохой человек. Нет. Он является, по сути, самым лучшим человеком на

земле, но никто не верит мне, когда я говорю это.

Уесли медленно выдохнул. Нора склонила голову и улыбнулась ему. Она не была

уверена, увидел ли он ее улыбку, но ей было все равно. Она просто не могла смотреть

на него без улыбки. На его лицо, такое нежное и красивое. Эти милые глаза. Эти

чертовы чересчур длинные волосы, которые она собиралась остричь в ту же секунду,

когда он позволит себе расслабиться.

- Я скажу одну хорошую вещь о нем, - наконец сказал Уесли. – Он позволил тебе

уехать со мной.

Нора сглотнула.

– Никто мне не позволял. Уес, только мысль, что ты был в пределах сотни ярдов

от меня… никакие войска ни в этом мире, ни в следующем не смогли бы помешать

мне добраться до тебя.

61

Принц. Тиффани Райз.

Она встретила его взгляд и увидела в нем удивление. Это удивление сменилось

чем-то другим. Уесли сделал шаг вперед. Потом еще. Нора не дала ему сделать третий

шаг. Она встала и потянулась к нему, оказавшись в его объятиях снова. Но на этот раз,

никто не прервал их, когда на нее обрушились его губы. На вкус он был, как лето, а

его прикосновения жгли ее тело, как солнце.

Его язык исследовал ее с такой осторожностью, что она едва не захихикала.

Бедный малой. Он понятия не имел, сколько он мог бы дать ей, сколько она смогла бы

взять от него. Зарываясь руками в его слишком длинные волосы, она притянула их

лица еще ближе друг к другу, простонав в его рот, тихо радуясь, когда Уесли понял

намек. Его руки скользнули вниз по ее спине и нежно обхватили ее зад. Интимность

его прикосновения откликнулась глубоко внутри нее. Какая-то часть ее скучала по

этому, чем бы это ни было, по этой его робости, по этому его преклонению, которое

она чувствовала в его руках, на его губах. Он бережно относился к ней. Вот что это

было. Он касался ее так, словно боялся, что, может сломать. Она никогда не была с

мужчиной, который не хотел бы сломать ее, или быть сломанным ею. Это потребует

привыкания.

- Ты так прекрасна, - прошептал Уесли ей на ухо. – Я не переставал думать о тебе

с той секунды, как мы расстались.

Он запустил пальцы в ее волосы и прижал ее к своей груди.

Ладно, она уже к этому привыкла.

- Я тоже по тебе скучала. Я знаю: ты можешь не верить, но я скучала по тебе

каждый гребаный день. Я… - Нора держалась за Уесли так, как будто ее жизнь