i bea48bc5b4563f46

  К отелю "Поющая Майя" вышли минут через десять - он возвышался на углу, на другой стороне переулка. Семи- или восьмиэтажное здание было нежно-розовым, с обведенными золотистыми полосами полукружиями окон и белыми полуколоннами по обеим сторонам от зеркальных входных дверей. К дверям вело невысокое крыльцо. Загогулистое черно-белое слово "Поющая" располагалось над козырьком, параллельно тротуару, а лазурное, не менее извилистое "Майя" сбоку возносилось к третьему этажу. За оградой рядом с отелем зеленел сад, примыкающий к стоянке. Машин напротив крыльца не было, людей тоже.

  По улице, названной именем древней то ли воительницы, то ли, наоборот, миротворицы Индиры Ганди транспорт сновал исправно, а переулок, к которому вышли файтеры, был пустынен. Троица пересекла его и, поглядывая, не вывернет ли вдруг из-за угла серый уникар, поднялась на крыльцо и вошла в вестибюль отеля. Там было малолюдно и, как и давеча в супермаркете, витал приторный запах - таких ароматов "минервам" никогда не доводилось обонять в своей казарме.

  С поселением проблем не возникло - и через несколько минут лифт уже возносил эфесов на шестой этаж.

  Шестьсот третий номер приготовил им сюрприз. Вошедший туда первым Арамис, не снимая с плеч нэп, открыл дверь из прихожей в комнату и замер на пороге. Ничего в комнате не было видно, потому что от пола до потолка клубился туман, и плавали в этом тумане какие-то разноцветные узоры. Габлер и Портос застыли за спиной у гинейца, и Портос успел сказать: "Что за хрень?" - но тут сразу со всех сторон зазвучала музыка, словно что-то понеслось на них, что-то ритмичное и многообещающее, и чистый, нежный и сильный женский голос запел:

  Легкое тело флейты,

  Гибкое тело скрипки,

  Жаркое тело гитары,

  А я - поющая Майя, я -

  Поющая Майя,

  Поющая Майя...

  Расплывчатые разноцветные узоры порхали в такт этому дивному пению, и перед зачарованными файтерами постепенно предстало колышущееся женское лицо, сотканное из тумана.

  Струнное тело лютни,

  Звонкое тело бонгов,

  Полое тело виолы,

  А я - поющая Майя, я -

  Поющая Майя,

  Поющая Майя.

  Лицо казалось ожившим ликом с древних земных икон, тонкое бледное лицо с чуть отрешенными глазами... Каштановые волосы стекали на плечи, лоб пересекала узкая переливчатая лента, охватывающая голову, а между темными бровями свисал на короткой цепочке поблескивающий полумесяц, уставив рога вверх.

  Горькое тело моря,

  Плавное тело лавы,

  Слезное тело розы,

  А я - поющая Майя, я -

  Поющая Майя,

  Поющая Майя.

  Габлеру вдруг почудилось, что они по ошибке угодили в какой-то волшебный сад, и до скончания времен будет звучать здесь этот чарующий голос, выпевая легкие звучные слова, чьи зримые радужные воплощения выписывали пируэты в безбрежности, незаметно сменившей туман обыденного бытия.

  Тело волынки и цитры,

  Тело луны и свирели,

  Тело струилось и пело,

  А я - поющая Майя, я -

  Поющая Майя,

  Поющая Майя*.

  * Ольга Арефьева. "Поющая Майя".

  Голос стих, как стихает звон капель, потому что дождь ушел дальше, к горизонту, продолжая звенеть в других местах, огибая планету, а музыка все звучала - гитара и еще какой-то сладко щемящий душу музыкальный инструмент.

  "Флейта?" - словно в каком-то внезапном странном полусне неуверенно подумал Крис.

  Наконец все смолкло, и глазам файтеров предстала обычная просторная комната с полукруглым окном и розовыми стенами без всяких живых картин - тивишник в углу, три кресла рядком у стены, длинный диван напротив, стол в окружении стульев посредине. Три закрытые двери вели, надо полагать, в спальни. Очередной номер в очередном отеле - эти номера уже успели надоесть Габлеру хуже казармы на Эдеме-V.

  - Вот оно как... - протянул стоящий рядом Портос. - А я думал, Майя это какая-то их богиня, единорогов этих, ну, типа Индиры Ганди. А это песня, оказывается. Ольги.

  Арамис оглянулся, поднял брови:

  - Ого! Откуда такие познания, Юл? Ты же вроде в этих справах музыкальных не очень разбираешься.

  - Опять, блип, на своем озерном? - нахмурился Портос и пояснил: - Граната как-то пел, в Нью-Бобринце, в "Русалке". - И добавил мстительно, памятуя недавние выпады товарища: - А некоторые уже вырубились тогда, мордой в закусках отдыхали. Вот и все "справы".

  - Не помню такого, - индифферентно пожал плечами Арамис.

  - Зато я помню. И ты, Гладик, должен помнить. - Портос посмотрел на Габлера. - Да?

  - Наверное, меня тогда там не было, - не поддержал его Крис.

  Только вчера в космопорте Единорога Граната упоминал эту "поющую Майю" - Ольгу, говорил что-то о "рыбе хи на спине" и "лице на лице"...

  - Это они хорошо придумали, таким образом новых постояльцев встречать, - поспешил вернуться к прежней теме Арамис и шагнул в комнату, уже потерявшую всякое сходство с волшебным садом. - Необычный у нее голос, и песня тоже какая-то необычная... Это тебе не горлодерня типа "мы пройдем сквозь шторм и дым, славься, славься, Рома-Рим!.."