i bea48bc5b4563f46

  - Ну, ты силен, - изумленно сказал Янкер. Глаза у него слезились, но не от жалости к бывшему другу, а от коньяка. Не привык палатинец хлестать коньяк прямо из бутылки. - Уже и языком шевелить можешь... На, выпей... на дорожку...

  Он отнюдь не издевался, но Габлеру захотелось плюнуть ему в лицо.

  Эрик сунул оружие в карман пиджака, наклонился, обхватил затылок Габлера и ткнул ему в рот бутылку. Стекло стукнулось о зубы, коньяк обжигающей струйкой полился в горло. Крис судорожно глотнул - раз, второй, третий...

  "На дорожку... На дорожку..." - билось в голове.

  Янкер отвел бутылку, хлебнул сам.

  - И... за... ку... сить... - эта короткая фраза далась Габлеру уже лучше. Он чуть склонил голову и показал глазами. - В пра... вом... кар... мане...

  - Последнее желание - закон, - пробормотал Эрик.

  Он поставил бутылку на пол, отстегнул липучку на комбинезоне Габлера и запустил руку в нагрудный карман. Крис боялся, что сердце сейчас разнесет ребра, выскочит наружу и влепится в потолок. Янкер извлек узкую коробочку, повертел в руке. Отвинтил колпачок, заглянул внутрь.

  - Вот такая, значит, у вас, стафлов, закуска...

  - Дра... же... - пояснил файтер. - Сыпа... ни... в рот... На дорож... ку...

  Эрик молча выполнил просьбу и сунул коробку назад, в карман комбинезона. По лицу его было видно, что на этом все проволочки закончились, и окончательной закуской будет пуля в лоб.

  В подтверждение столь печальной мысли Габлера Янкер выпрямился и вновь извлек на свет божий ган.

  - Прости, Крис...

  Видимо, коньяк оказал благотворное влияние. Хотя Габлер по-прежнему не мог управлять собственным телом, но язык словно оттаял, и файтер сумел перекатить драже за щеку. Четыре горошинки, четыре гладкие горошинки, вкуса которых он не ощущал. Крис очень надеялся на то, что нужная находится в их числе. Нет, не могла она сместиться вниз...

  "Что делаешь, делай скорее", - хотел он вытолкнуть из себя знаменитую фразу Иисуса Христа, адресованную предателю Иуде.

  Но это прозвучало бы уж слишком в стиле старых фантастических книжек, оставшихся от прапрапрадедов, и тех арт-объемок, что ежедневно гоняли по тиви. И дело было даже не в этом. Требовалось срочно найти какие-то другие слова, которые заставят Янкера отойти подальше - хотя бы на несколько шагов.

  Ствол гана вновь смотрел Габлеру в лицо. Он сумел изобразить подобие усмешки, набрал в грудь побольше воздуха и выдохнул в несколько заходов:

  - Какой ты... наивный... Думаешь... я такой болван... и отдал тебе... настоящее Копье?

  Оружие дернулось в руке Янкера. Затуманенный коньяком взгляд стал встревоженным. Грэнд отвернулся от Габлера и сделал несколько шагов к столу, на котором лежало в футляре Копье Судьбы. Вероятно, до него тут же дошло, что Крис блефует, так как он вдруг остановился. Но повернуться уже не успел.

  Все свое желание жить, всю свою ненависть к бывшему закадычному другу Эрику Оньо Янкеру вложил Габлер в то действие, которое ему удалось произвести, оставаясь неподвижным. С силой выплюнутые им горошины понеслись в спину Улиссу - и файтер инстинктивно зажмурился, успев мысленно воззвать к ангелу-хранителю.

  Грохот взрыва показался ему оглушительным, горячая волна ударила в лицо, швыряя его на пол вместе с креслом. Но боли от падения он не почувствовал - наконец-то "заморозка" сыграла на его стороне...

  Габлер лежал на полу, в голове шумело, и этот шум то усиливался, то ослабевал, словно набегали на берег волны. И проступали в шуме слова, точнее, сам шум превращался в слова:

  "Жи... вой... Жи... вой... Жи... вой..."

  То ли это ангел-хранитель рапортовал, то ли никак не могло поверить в спасение собственное "я" Габлера.

  Двигаться Крис пока не мог - хотя кое-какие мышцы уже непроизвольно подергивались, - поэтому просто лежал, глядя в потолок и чувствуя, как обильный пот стекает с висков и как по-прежнему колотится сердце.

  Далеко не каждый день приходится сидеть беспомощным под смертоносным дулом.

  В комнате не раздавалось никаких звуков. У Янкера не было ни единого шанса выжить после взрыва, способного легко разворотить не то что пиджак, а защиту боевых комбинезонов. Такое Габлер видел собственными глазами, там, на Нова-Марсе. На плато, перед горным храмом триединого Беллизона.

  Крис лежал и думал - все равно ни на что другое он был пока не способен. Думал о том, какую огромную роль играют подчас в человеческой жизни случайности. И так ли уж они случайны?