i 77d6616899b694e2

простирались за постоянной оградой из проводов, сопровождающей рельсы.

- Ничего, - сказал Томо. – Мы толком не общались. И толком не виделись.

- Тогда сегодня многое изменит.

Томо уперся руками в колени, опустив голову.

- Вообще-то, главная причина, по которой я поехал в Токио, это Кэти, - что он

делает? Он ведь привык лгать. Неужели дрогнул из-за дружелюбия Дианы?

Я напряглась, следя за Дианой краем глаза. К чему эта правда сейчас?

- Я знаю, что ей предстоит встреча с отцом, и я не хочу, чтобы ей причинили боль, -

мои щеки порозовели, Диана скрестила руки на груди. – Я думал о ваших словах. Если я

начну со лжи, я все испорчу, - Томо тонкими пальцами убрал челку с лица. – Я не знаю,

что вы думаете обо мне, но… Я не хочу, чтобы вы ошиблись.

- Ошиблась? – повторила Диана.

- Я не такой, - сказал Томо с вызовом во взгляде. – Не такой, каким меня выставил

Йошинома.

- Ты должен кое-что понять, Томохиро, - сказала Диана, на ее лице появилась улыбка.

– Я сама решаю, как к кому относиться. Но ты должен понимать, что я еще и родитель, так

что если хочешь доверия, заслужи его. Расскажи все, и это будет уже неплохим началом.

О, нет.

- Это все мило, - сказала я, – а еще причиняет неловкость и сильно смущает. Я еще

здесь, если вы забыли.

- О, я помню, - сказала Диана. – Я думаю, нам пора обняться и понизить напряжение,

- она указала на динамики, словно из них могла политься веселая музыка, Томо улыбнулся.

Я отставила волнение и улыбнулась. Могло быть и хуже. Диана была невероятной, я

должна была с самого начала верить в нее. Она смогла разглядеть Томо за маской

плохиша, увидеть то же, что и я, - доброе сердце, что не менялось, несмотря ни на что.

Вдруг в окне рядом с нами появилась тень, там двигались крылья, громкий стук

сотряс вагон. Пассажиры закричали, а мы нырнули в туннель, и все поглотила тьма.

Я смотрела в окно, что-то черное преследовало нас, его очерчивали тусклые огни

туннеля, пока мы проезжали их.

- Что это было? – спросила Диана.

- Птица? – предположил Томо, но в туннеле понять точно не получалось. Мы

слышали стук, поезд медленно покачивался в стороны.

Поезд вырвался к солнечному свету, но наше окно осталось темным.

Огромное чернильное пятно стекало по нашему окну. Черные перья прилипли к

чернилам, что высыхали на солнце, и перья изгибались, словно завитки бумаги. Все окно

покрывали перья, словно что-то взорвалось. Но признаков птицы не было – лишь чернила,

перья и завитки бумаги.

Я взглянула на Томо. Был ли это Ятагарасу, трехлапый ворон Аматэрасу? Он

пытался напасть на нас, но попытка провалилась?

Он смотрел на меня, а глаза были черными, взгляд – пустым. О, нет. Только не здесь,

не перед Дианой. Он не мог сдаться Тсукиѐми в поезде на глазах у всех. Его сдадут в

полицию или запрут в лаборатории…

Он заметил панику на моем лице и начал медленно дышать, опустив взгляд на

ладони.

- Бедная птичка, - сказала Диана, оглядываясь. – Давайте пересядем. Места еще есть,

а до Токио осталось несколько остановок. Если кто-то придет на свои места, мы снова

пересядем, - она поднялась, схватила свою сумочку и мой рюкзак и отправилась к другим

сидениям.

- Идем, Томо, - сказала я, взяв его за руки и помогая ему встать.

- Прочь, - выпалил он, отдергивая руки. Отказ отозвался болью во мне, он смущался

перед Дианой? Нет, дело не в том. Дело в этих глазах, что не знали меня. Он тяжело

дышал, согнувшись и борясь с этой силой.

- Томо, - сказала я, склоняясь к нему.

Чернила стекали по его рукам, окрашивая манжеты рубашки в черный цвет.

- Не здесь, - выдохнул он, закрывая глаза и глубоко дыша.

- Кэти? – позвала меня Диана, устроившись на новом месте. – Томохиро?

Я выпрямилась с лучшей улыбкой и бодро отозвалась:

- Минутку!

Она улыбнулась, думая, что минутка нужна была для поцелуя. Если бы.

Я склонилась к Томо и обхватила руками его запястья, прося чернила остановиться.

Глаза Томо были черными, словно озера чернил, он задыхался и становился тяжелее,

дрожа, пока чернила стекали по окну.

- Томо, - сказала я, но он терял себя. Я слышала шорох из его сумки, оставшейся

рядом с ним на стуле, когти и клювы существ пытались вырваться из тюрьмы его

блокнота. – Помни, куда мы едем. Мы соберем сокровища, да? Мы слишком близко,

чтобы сдаваться.

Томо тихо простонал, Диана взглянула в нашу сторону.

- Все хорошо, дети?

Я тихо выругалась и появилась из-за сидения.

- Отчасти. Ему стало плохо.

- Я куплю чай, - сказала Диана, поднимаясь на ноги. – Я быстро.

- Спасибо, - сказала я, боясь того, что она увидит его в таком состоянии, вернувшись

с бутылкой чая. – Давай, Томо, - тихо сказала я. – Ты мне нужен, слышишь?

- Не могу, - простонал он, мотая головой. Чернила капали с его пальцев на пол

поезда. – Меня словно разрывают на части, - хрипел он.

Голос зашептал:

«Потому что близится время».

- Потому что близится время, - сказал Томо, я вздрогнула. Он тоже это слышал.