Hunters

Грязно, холодно, темно – и пахнет кровью. И черт его знает, куда идти, черт его знает, где не закончится путь тупиком или стражей, где не найдет их смерть, сейчас молча смотрящая с высоты сквозь стены и камень на тех двух глупцов, что не первый раз уже спасали друг другу шкуру…

Связанных одной цепью.

Тяжело дышать. Очень больно, и сил практически нет. Болит буквально всё, даже кости. Даже кровь, кажется, болит, хотя этого физически не может быть. Во рту острый привкус металла, несколько зубов выбито, разорвана местами челюсть. Не заживают раны – и тёмная горячая жидкость медленно стекает на сухой пол.

Это невыносимое мучение, просто марево, кровавый туман, тошнота…

Боль становится чуть тише.

Он чувствовал тепло – и кто-то осторожно гладил его по окровавленной, местами содранной чешуе. Раны заживали так медленно и мучительно, что, казалось, можно было умереть просто от боли и потери крови. Но нет, пусть потихоньку, не очень быстро, но они зарастали: и чье-то сердце билось рядом во тьме. Кто-то обнимал его, крепко прижав к себе – и еле-еле слышно что-то успокаивающе шепча.

«Лиралей? Но… откуда ты тут…»

Да, это её голос пробивается сквозь мутную кровавую завесу боли. Тихий извиняющийся голос. Она просит прощения? За что? А… так поздно пришла. Хех. Я на тебя даже не рассчитывал. Я почти поверил, что умру тут, один – и от рук другого хищника, оказавшегося немного сильнее меня, загнавшего в тупик, откуда я не смог выбраться.

Мысли путались, сбивались.

«Я не смог… выбраться. Я не смог выжить один…»

Взрыв боли – это пальцы девушки случайно скользнули по открытому мясу. Выдох, только не кричать снова от боли… нет, всё-таки слабо жалобно взвыл. Этот собственный крик, сейчас похожий на хриплый стон, насколько же жалко он звучит. Столько лет выбираться из самых страшных кошмаров, чтобы сейчас просто скулить мальком, задыхаясь от боли…

«Как же это глупо…»

- Не говори больше, что ты выживешь в одиночку.

Кап. Кап… стоп. Откуда… о боги. Она плачет?

Сларк с трудом приоткрыл глаза. Всё двоилось, плыло, таяло в пелене.

- Не реви, - пробормотал он, увидев над собой заплаканное лицо лучницы. - Я живой же… наверное.

Как же больно… и так не хочется, так противно вспоминать, как из тебя вырывали куски мяса, наживо рвали, как беспомощную игрушку, а ты ничего не мог сделать, даже вырваться, вырвать свою жизнь.

Унизительно? Страшно?

- Сларк…

- Кха… - он подавился кровью в горле. - Да я… ща… заживет… закрой глаза, сюрпр… - он зашелся громким кашлем.

Шутка не удалась.

Лиралей мягко уткнулась лицом в залитую кровью грудь, крепче обняв спутника. И, судя по тому, как стало легче, как быстрее стала отступать боль, закрыла всё же глаза.

Лишь в темноте раздаются тихие всхлипы.

- Успокойся, - слабо прошептал амфибия, осторожно проведя только что восстановившимися, хотя ещё онемевшими пальцами по волосам лучницы. - Я живой. И… спасибо.

- Дурак, - буркнула Лиралей, крепче обнимая его. - Просто дурак.

Тихий хриплый смех.

- К слову, - уже чуть радостнее заметила девчонка. - У этой твари очень смешные мозги. Синюшные такие.

- Что? – ошалело переспросил Сларк.

- Ну, классно разлетаются так! Жалко, это его не убило. Но задержало!

«Полный… финиш…»

- А я… а я нож где-то потерял, - растерянно пробормотал бандит, лишь бы было что сказать в ответ на эту внезапную счастливую тираду.

- Да тут он, я нашла по пути, - хохотнула Лиралей. - Чуть ногу себе о него не порезала, темно ж, хоть глаз выколи.

- Брр… чем тебе так темнота не нравится… А, кстати, где мы?

- В убежище. Кое-как сообразила, как сюда добраться. Там из подвала в заброшенный склад вел проход. Сюда всё равно никто не полезет, там дверь заело. Выбить, конечно, можно, но вряд ли нас будут именно здесь искать – город-то большой. Несколько часов у нас есть, до утра где-то точно, а днем они тем более искать не будут. Вот. А люк из подвала я закрыла. Да. И…

Её голос успокаивал, хотя Сларк уже не вслушивался в то, что она говорит: сейчас главным казалось лишь слушать этот голос, сливающийся с теплом её тела, с тихим смехом – и звуком её уже успокоившегося сердца. Потихоньку он приходил в себя, возвращалась чувствительность, зарастали раны. Как-то не сразу дошло, что они лежат на деревянном полу, в луже его крови, и что Лиралей уже совершенно безбоязненно и тепло его обнимает.

Мало того, что его спасли, в последний момент, так ещё вдобавок и…

Вот теперь он чувствовал себя по-настоящему неловко. Открыв глаза, он посмотрел на замолчавшую, но уже вновь улыбающуюся Лиралей. Хмыкнул. Перепончатая лапа мягко скользнула по волосам девчонки, та лишь тихонько хихикнула в ответ – и абсолютно без страха провела пальцем по его клыкам.

Сларк лишь вяло и очень осторожно клацнул зубами, заставляя отдернуть руку – и Бегущая по Ветру опять лишь смеется.

Ты не представляешь, наверное, что я сейчас чувствую…