Hell Cat (СИ)

Котя открыл портал в ту же деревню, дал кляче по крупу и прокричал вслед этой фантасмагории: — Чтобы вас не убили, вы должны сказать, что вы любовница Викентия и будете спать с ним на одной кровати!

Воющее нагромождение удалилось в пшеничные поля.

В портале уже были видны дети: Гобби, Тобби, Демьян и остальная деревенская братия. Они пребывали в весьма приподнятом состоянии духа, наслаждаясь появлением в их краях столь небывалого зрелища.

Когда портал тихо схлопнулся, Наташка смеялась, Дашка грустила, а Коте снова было страшно.

— Наташка, продолжишь ржать в ином образе. — Котя манерно поцеловал девушку в лоб и вызывающе врезал по заду.

Перед Дашей и Котей стояла золотая донская кобылица, шерсть ее лоснилась, блестела зеркальным солнцем, Наташка шевелила ушами и, смотря на Дашкин внешний вид, громко ржала. Немного мявшись на месте, Наташка поднимала по очереди каждое копыто, а затем учудив зеленую пыль из лесной травы, дала жару в том направлении, откуда привезли шлюху.

Не было ее минут пятнадцать. Наташка прискакала вся в мыле, довольная и гарцующая: — Я б тебя прокатила, да боюсь зашибить!

Котя и Дашка не удержались и ощупали ей бока. От кобылицы несло потом, жаром и силой.

Пока Наташка щипала траву, Котя с Дашей разбирались со сбруей и оглоблями, пытаясь вспомнить как оно было.

Закончив с животным, Котя посмотрел на Венеру Виллендорфскую. Даша повернулась к нему в пол-оборота, показушно выпятила грудь колесом и положила толстый палец себе в рот, отставив одну ногу на пальчики и быстро-быстро захлопала ресничками.

— Император в восхищении! — всплеснул ладошками Котя, — А теперь шлёмос, или как там его!

Дашке пришлось присесть, пока ее, как фарш, вталкивали в сосисочную кишку.

— Все готовы? — подбодрил Котя.

Из экипажа ему хрюкнули, а спереди ответили вполне по-русски.

Кнут Котя положил в ноги, к рюкзаку с курочкой. Полный БДСМ, подумал он, глядя на себя и свои бебехи.

— Вперед, моя любимая! — он прицокнул, и Наташка двинулась, эффектно виляя крупом.

В лесу пахло сыростью, грибами, листвой, воздух пьянил, а сквозь кроны кусочками сочилось послеобеденное небо. Езды было на пару часов, нужно было прибыть часам к шести. Но внутрь Котя не полез.

Мишка с Машкой шатались по городу, вспоминали свою прошлую жизнь, немного углубившись от центра на восток, Маша заприметила симпатичный трактир с огромной верандой, на которой сидели прилично одетые люди. Она обняла Мишу за пояс и потянула к еде.

Привычное меню здесь не выносили. Сразу, как заканчивалась веранда, начиналось помещение со столами, навес, который частично скрывал открытую веранду от солнца, подпирался деревянными бревнами. Если их убрать, то ближе к холодам зал оказывался со стенами. Кто знает, может так заведение закрывается каждую ночь, но звуки улицы доносятся всенощно, когда бы ты ни проснулся. Казалось, что этот светский город никогда не спит. А только меняет свой характер в темноте.

Прилавка не оказалось. Сразу за столиками коптили печи, на них бурлило, шкварчало, паровало и дымило. Под одной стеной были емкости с водой, полки с посудой, там стояла согнувшись женщина с закатанными рукавами, она чистила, мыла и натирала тарелки с кастрюлями.

По другой стене помимо полок с продуктами, стояли ящики с овощами, мясом, рыбой, улитками и большими насекомыми.

— Готовы похлебка и печеный крофут. Если изволите, в похлебку добавлю что-то из этого, — повар указал на ящики с живностью, — все свежее, утренний забой. Или просто овощная похлебка.

Мишка рискнул и заказал добавить насекомых, Машка остановилась на мясе. Печеным крофутом оказались корнеплоды в кожуре, пахло от него винегретом. Ребята отказались. Из батареи бутылок Мишка вытащил что-то наугад.

Им принесли в деревянном ящике кружки, рюмки, баночки с солью и цветными специями — довольно много видов, вилки с разным количеством зубьев, ложки разного размера, ножи и так далее. Ящик поставили на приставной столик.

— Удобно! — сказал Мишка, вытащил пару мелких кружек и открыл ножом заплавленное какой-то смолой горлышко бутылки.

По запаху определилась смородиновая наливка с дубовым привкусом. Ребята чокнулись, не привлекая внимания. Вокруг народ лениво ел и по большей части общался, откинувшись в удобных стульях с подлокотниками.

Мишка с Машкой последовали всеобщему примеру. Напиток сладко пьянил, до вечера было еще несколько часов, им двоим нужно было выследить пьяного воина, разоружить, раздеть и обездвижить хотя бы до ночи. Им не достались приключения, так что вариант нарядить Мишку в наколдованное Машку не устроил сразу. Душа требовала куражу и авантюры.

Они общались и смотрели на улицу с высоты около метра. По ограде вился плющ со скрученными семенами, похожими на кленовые, только упакованные в продолговатые шишечки. Изредка прилетала птичка с длинным тонким клювом и отрывала кусочки от этих плодов.

— Ты Дашку сильно любишь, я ей завидую. — начала Машка, — но ты мне сначала показался свободным. Знаешь, я умею определять занятых мужчин. Нет, это не видно просто так, со стороны. Но в общении и близости такое становится заметно.