Гвоздь программы

— Кстати, о мотивах, — нарушил мое молчание Андрей. — Я говорил с ведущей. Во время прямого эфира Тарантулу многие звонили в студию. И два звонка были неприятные для него. Один парень сказал, что своими выступлениями он напрашивается на наказание по статье уголовного кодекса о межнациональной розни. А второй она даже не стала выводить в эфир. Девушка спросила у Тарантула, правда ли он такой кретин или у него просто дешевый имидж.

— Ну и что, — сказала я. — Она входит в число подозреваемых?

— Да нет, просто интересно, кто это мог быть… Может, она тоже имеет ко всему этому отношение.

— Имеет. Она сейчас сидит перед тобой и разбирает тряпки, — объявила я, глядя ему прямо в глаза. — И, кстати, у меня нет алиби и есть мотив. Сбегаешь за наручниками?

Он разозлился. В принципе, это хорошо, подумала я. Когда он злится, у него начинается приток мыслей к голове. Может быть, он все-таки поймет, что Сережка никак не мог убить этого чертова Тарантула?

— Послушай, Александра. Сейчас половина одиннадцатого вечера. Я мотаюсь по предвариловке, чтобы узнать хоть что-то о твоем друге детства, пытаюсь помочь тебе, а ты… Ты изображаешь из себя разьяренную фурию…

Я молчала. Признавать свои ошибки всегда трудно. А исправлять положение нужно. Что я без него смогу?

— Извини.

Я пробормотала это почти неслышно, но он поднял на меня глаза и легким жестом руки дотронулся до моих волос.

— Ничего. Можешь еще разок. В принципе, я тебя понимаю, малыш. Пограничная ситуация. Но мы выкрутимся, ты мне веришь?

Я кивнула.

На пороге опять возникла моя сверхтактичная мама, которая проговорила:

— Андрюшенька, вы будете окрошку?

Ларчик зачарованно кивнул.

— Тогда пошли, — предложила мамочка, с безошибочным чутьем увидевшая в Ларчике свой идеал. Интеллигентен, умен, красив… И как было бы хорошо, если бы ее неразумная дочурка увлеклась этим положительным красавцем! Ох, мамочка, мамочка…

Я вздохнула.

— Пойдем, — сказала я, поднимаясь с пола. — Потом подумаем…

* * *

«Потом» началось сразу, стоило только нам войти в кухню.

— У нас с тобой единственный выход, — сказала я, глядя на мирно плавающие в квасе мелко нарезанные овощи. — Найти настоящего преступника. Надеюсь, что это местная разборка, и он окажется таким же несимпатичным, как жертва.

— Мне кажется, Саша, что ты начиталась детективов, — сообщил Лариков, восторженно вкушающий окрошку. — Кстати, о мотивах… Знаешь, кому был должен большую сумму денег твой Сережа? Именно господину Кретову, который по совместительству является частным предпринимателем. Должен был он ему такую, скажу я тебе, сумму, что просто непонятно, как он собирался ее отдавать. То ли в его планы входило ограбить банк, то ли он действительно хотел потом его убить…

— А эти хмыри — они от Тарантула?

— Скорее всего, нет. Слишком несерьезные ребята. Думаю, у Тарантула настоящие гоблины… А из этого вытекает, что твой Пенс находился в опасности. Деньги достать он вряд ли мог… Вот тебе и мотив, не так ли?

— Я тебе уже говорила, что наличие мотива еще не есть убийство!

— Постойте, Андрей, — сказала доселе молчавшая мама, я Сережу знаю очень хорошо. Они же с Александрой как брат с сестрой, понимаете? Вот Саша у него остается на ночь, мне все соседки потом: «Как вы можете?», а я спокойна. Потому что ничего в этом нет плохого, я уверена. Сережа мухи не обидит. Конечно, он мог влипнуть в грязную историю — тем более сейчас время такое, сами видите… Люди нечистоплотные богатеют, а честным все с трудом дается… Могли черти и Сережку попутать с этой минералкой, например, но убийство… Нет!

Мама от избытка чувств даже хлопнула ладонью по столу.

— Я все понимаю, но… У Пенса нашли револьвер. И выстрел был произведен из аналогичного, — тихо сказал Лариков.

Господи, час от часу не легче!

Все тучи на свете, казалось, сгущаются над моим несчастным приятелем!

— Значит, у нас с тобой действительно один-единственный выход — найти того, кто это сделал. Потому что, даже если сам Пенс скажет, что это он пытался убить Тарантула, — я и тогда в это не поверю. Почему — не спрашивай. Я привела тебе достаточно аргументов.

С этими словами я решила, что больше ничего не скажу.

Погрузившись в праведное, негодующее молчание, я вполуха слушала маму, которая объясняла Ларчику, как делается окрошка, и обдумывала, где я могла бы узнать побольше о врагах Тарантула.

Место было, но вот чтобы туда идти одной — надо набраться либо глупости, либо храбрости. А может быть, и того, и другого.

Но — завтра я намеревалась посетить это злачное место. Бар «Камелот» служил по вечерам пристанищем для «Ангелов Ада».

Хотя какое они могли иметь отношение к светлому образу короля Артура, ума не приложу!

* * *