Гвардия не горит!

Гонять рацию без служебной необходимости запрещалось из-за разряда батареи питания. Но Кузняк ослушаться просьбы командира не посмел. Расчехлил рацию, в качестве антенны – длинные провода, забросил их на остатки кирпичных стен, щёлкнул тумблером. Засветился зелёный глазок. Из наушников послышалось: «Шли городские бои в заводской части Сталинграда. Огнём артиллерии и пехоты уничтожено до батальона пехоты, три артиллерийских батареи, двадцать один пулемёт, разрушено 38 ДЗОТов и блиндажей. На южной окраине города…»

Волна поплыла, в наушниках захрипело, передача прервалась.

– Выключай свою шарманку, – сказал лейтенант. – Кушать пора.

На обед консервы – перловая каша с тушёнкой и сухарями. Каша холодная, застывшая в комок, а подогреть негде. Разводить костёр нельзя: огонь увидеть или учуять дым могут местные жители или полицейские, придут поинтересоваться. В горло застывшая перловая каша не лезла, подогреть бы. Уже после войны для разогрева консервов применялись таблетки сухого горючего, не дававшего дыма. Одной таблетки хватало на одну банку. С собой тоже удобно носить: вес и объём маленький, а консервы отлично подогревает даже зимой. Немцы поступали по-другому. Для егерей горных частей и подразделений на Cевере они имели особые консервы. С одной стороны банки имели двойное дно и окрашены красным. Стоит проткнуть ножом, гвоздём, штыком, любым острым предметом, как возгорается белый фосфор внутри. Пара минут – и горячая еда готова. А поесть горячей еды в холодное время очень важно. Сытый человек не замёрзнет. Поели. У лейтенанта вид задумчивый. Через какое-то время объявил:

– Радист остаётся здесь. Рацию на всякий случай спрячь в развалинах. Остальным ненужное оставить при радисте. И вечером разойтись.

Командир каждому назвал населённые пункты, до которых надо было дойти, показал их на карте. Три разведчика, три обследованных района, как три луча из базовой точки.

– Смотреть и слушать! Встреча здесь через полтора суток.

Лейтенант продумал, кто и куда идёт и сколько времени потребно будет. Судя по карте, Илье в одну сторону надо было преодолеть двадцать шесть километров. Но это по карте, по прямой. Фактически на местности будет немного больше тридцати. Архангельский решение принял грамотное: за короткое время обследовать как можно больше предполагаемых мест расположения аэродромов.

Илье досталось Юрьево, на запад от Покровского. Он выложил из «сидора» питание для рации, консервы. Оставил одну банку тушёнки, несколько сухарей и боеприпасы. Зачем таскать лишний груз, если за ним радист приглядит? А Кузняку явно неуютно оставаться одному, без старших и опытных товарищей, всё же тыл вражеский. И страшновато, и показывать боязнь не хочется. Илья парня приободрил:

– Страшно всем и всегда. Кто говорит, что не боится, врёт или в серьёзных переделках не был. Смелый страх подавит, загонит в угол и выполнит задание. Страх даже нужен, человек тогда осторожно себя ведёт, выжить позволяет.

Глава 6 «Аэродром»

Илью вовремя никто не поддержал, не подсказал, трудно пришлось, потому к Кузняку он отнёсся как к младшему брату. Иной раз человека приободрить надо, подсказать, как правильно действовать, своим примером показать, передать бесценный опыт, которого в наставлениях зачастую нет. В разведке много от личных качеств зависит. Например, меланхолику тут делать нечего, как и холерику по складу нервной системы, в разведке нужны выдержка, терпение, одновременно быстрота принятия и исполнения решений.

С наступлением сумерек Илья отправился на поиски. Можно сказать, на первом этапе повезло: не надо ориентироваться, иди вдоль реки Труды. В разведке ходить приходилось много, Илья втянулся. Главное – не сбить дыхание, тогда за ночь получается тридцать пять, а то и сорок километров одолеть, да не по гладкому асфальту, а по сильно пересечённой местности, скрытно от противника и населения. Местный житель, он не всегда лоялен к cоветской власти, обижен репрессиями может быть и сдаст полицаям и представителям немецкой комендатуры. А уж преследовать немцы умеют. Есть обученные команды, собаки, а ещё хорошая радиосвязь. В случае необходимости могут оперативно вызвать подмогу. Безопасностью занималась зондеркоманда 7 б СС, гестапо, СД, а ещё ГФП-580, подчинённая штабу 9-й армии вермахта. Для небольшой Орловской области это много. Так ведь были ещё полицейские батальоны, привлекаемые для карательных и охранных целей. Справедливости ради, в области действовали партизанские отряды. Но Архангельскому запретили контактировать с ними. Под видом партизанских отрядов немцы использовали ещё два, лжепартизанских, из полицейских и дезертиров РККА. Занимались грабежами населения, дискредитируя настоящих партизан. А ещё к ним шли молодые патриоты и попадали в ловушку. Гестапо и ГФП умели работать хитро, имели опыт работы в зарубежных странах с аборигенами.