Гвардеец его величества

В этот момент я, поймав за хвост свою мысль, отстраненно удивился – казалось бы, прошло меньше года, как покинул родную планету, а уже так изменился. Раньше деньги за подработки стеснялся просить, а сейчас гляди ж ты – со снабженцами воевать собрался. Но самое главное – я спокойно воспринимаю свое тело как носитель разума, уже не беспокоясь о смерти. В принципе, за последние три недели пришлось привыкнуть – каждый из нас в камере побывал, и не один раз. Вспомнив об этом, я передернул плечами, глянув на темно-зеленую поверхность планеты внизу.

Две недели в мясорубке – так можно было охарактеризовать для нашего, да и не только нашего отделения время нахождения на Мажериа-3, – серьезно укрепленная Скаргейлом планета оказалась крепким орешком. Даже отсюда, из космоса, было заметно, что поверхность нещадно отутюжена многочисленными бомбардировками. В первую неделю штурма там горело все, что могло гореть, а после этого спустившийся десант выжигал оставшиеся локальные очаги сопротивления.

Для меня второй визит на планету закончился благополучно – девять дней непрерывных боев, которые после первых дней ада превратились просто в рутинную работу по подавлению оставшихся отрядов Скаргейла, а перед самым возвращением на «Богомол» меня нагнало сообщением на личный терминал известие о присвоении звания энсина. Пустой щит на плече и лацкане воротника теперь перечеркнула V-образная полоса, а в визоре появились дополнительные пиктограммы возможностей командирского прицельного комплекса. Теперь меня ждала разгонная капсула – требовалось три сеанса загрузки необходимых для младшего командира знаний и навыков.

Кроме этого, на левой стороне форменного мундира у меня теперь красовался серебряный значок планетарного штурма первого ранга, означавшего участие в первой волне высадки. К нему полагались неплохие премиальные выплаты, но только после того, как мы покинем зону боевых действий – счет пополнялся автоматически по завершении операции для каждого конкретно бойца по факту наград, поощрений, времени на боевых выходах и взысканий, если таковые имелись.

Продолжая смотреть на корабль-носитель, хорошо видимый на экранах, я пропустил тот момент, когда наш челнок, едва дернувшись, пришел в движение. Но почти сразу «Богомол» будто прыгнул вперед, многократно увеличиваясь в размерах. Пилот нашего транспорта также устал ждать, поэтому заход на посадку совершил довольно резко, и тормозные двигатели заработали только перед самым окном ангара. Выйдя на посадочную глиссаду, наш бот пролетел над голографической сеткой, транслируемой прямо в пространство, и оказался в шлюзовой камере. Снова пол едва дернулся, когда пилот вырубил антиграв, и мы перешли в зону действия искусственной гравитации «Богомола». Здесь мне пришлось схватиться за поручень – пока мы миновали шлюзовую камеру, нас немного потрясло.

– Все парни, приехали, – раздался в громкоговорителе голос пилота, и рядом резко дохнуло сжатым воздухом, сбрасываемым системой обеспечения. Пол тут же мягко повело – гравизахваты опустили челнок, который остался стоять на своих четырех посадочных лапах, самортизировавших под весом транспорта.

– Ждем, – послышался голос лейтенанта Огелли, стоило только челноку замереть.

С момента отрыва от поверхности – после получения приказа о присвоении звания, в тактической сети для меня поменялись приоритеты – лейтенант больше не был моим непосредственным командиром, и его указание было предназначено своим бойцам. Но мне тоже пришло указание ожидать на месте, поэтому я посмотрел на своих парней, подтверждая жестом, что мы тоже ждем.

Система Мажериа, корабль-носитель «Богомол»

Лейтенант Огелли поднялся и направился к выходу – я обратил внимание, что над десантным люком уже мягко светилась зеленым полоса, показывая, что за бортом благоприятная среда.

– Опять ждать, – вставая со своего места, вздохнул Юз, подходя ко мне.

Остальные штурмовики тоже поднимались – кто-то просто размяться, кто-то двинулся к десантному люку. Да и я на месте не остался, выбрался наружу. Оба пилота нашего транспортного бота уже удалялись к виднеющейся поодаль двери в другой отсек, следом за ними двигался Огелли. Глянув им вслед, я подошел к перилам и осмотрел шлюзовой ангар сверху. Мы находились в одной из ячеек, сотами занимавших стены ангара, в центре которого ремонтные роботы под руководством специалистов восстанавливали поврежденные корабли тактической авиации. И не только – поодаль на креплениях возвышался даже двухсотметровый фрегат, которому сейчас гравизахватами крепили на место несколько оружейных модулей. Снизу, прямо у нас под ногами, тянулись колонны солдат в легких пехотных доспехах. Та самая сменяющая нас на поверхности 4011-я дивизия – активировав в визоре приближение, присмотрелся я к нарукавному шеврону одного из бойцов. Симпатичная девушка, кстати – перевел я взгляд чуть выше. И еще повыше, уже на лицо.