Гуманный выстрел в голову

— Щас с коня скинем! — кричит кто-то.

— Гы-гы-гы! — вторят ему остальные.

— Ладно, ладно. Не знаю я, куда идем. Наше дело маленькое — дойти, да накостылять кому надо, верно, пехота?

— Верно, кентавра, иди, катайся!

— Ну, Бог в помощь! — Кирасир срывается с места, а бойцы еще долго перемывают ему косточки, посмеиваясь над всеми «кентаврами». Разум проснулся. Кто-то вспоминает старые байки, кто-то подтрунивает над приятелями. Кто-то думает о будущем. Это самое мерзкое — думать о будущем, сквозь тихое, неугасшее «Левой».

— С Краниной воевать будем? Да…

— Никогда же не ссорились. С чего?

— У меня родичи там…

— Говорят, что Огненное Королевство с ними в союзе будет…

— Война…

— Начхать, наше дело маленькое.

— Иди чихай в другое место!

— Мужики, дайте табачку-то!

Неподалеку стоит сержант. Задумчиво оглядывает своих солдат и пытается найти ответ на тот же вопрос: «Куда идем?» Говорить он не хочет. Ритм сковал язык и каждое слово, грозящее вырваться на свободу, может превратиться в «Левой». Лучше молчать.

— Зачем нам Кранина-то? — раздаются смелые голоса.

— Король не дурак…

— Я слышал о Чудесных Лесах! Они как раз в тех краях!

— Мужики, ни у кого тряпки нет? Мне эта скотина шлем измазала!

— Да пошел ты!

— В те леса нормальным людям дороги нет…

Сержант поворачивается к шедшему впереди отряду, наблюдая за их командиром. Он должен дать команду сразу после него.

— Глупость все это!

— Ты еще женись на ней, ага.

— Война…

— Все равно больше никому не нужен.

— Конец привала! Становись! — сержант замечает шевеление в соседнем отряде.

— Да чтоб ты сдох, старый! — шутит кто-то из бойцов.

— Поговори у меня — раньше скопытишься, — скалится сержант. — Равняйсь! Смирррно!

Головной отряд двигается с места.

— С левой ноги шагоооом марш! Левой! Левой! Левой!

Мысли утихают. Ритм вновь правит миром. На дороге тысячеголовое чудище. Берегись, враг!

Солдат — профессия сложная. Научившись убивать, от знания этого не уйдешь. Можно бежать, лететь сломя голову, но мысли об убийстве не оставят тебя никогда. Единственное спасение — ритм.

Армия идет к Кранине…

— Левой! Левой! Раз! Два! Три!

Мимо проплывают чудеса. Остаются за спиной яркие краски. Сейчас они не нужны. Ничего не нужно! Над головами смыкаются своды Чудесного Леса…

— Левой! Левой! Ле…

Сержант изумленно замолкает, и тут же весь отряд сбивается.

— Твою мать!

— Что за бред?

— Это Чудесный лес?!

Сержант смотрит на соседние отряды, но и там офицеры растерянно озираются по сторонам.

— Мужики, а ведь красиво-то как! — неожиданно раздается чей-то голос. И именно он погружает мир в тишину. Солдаты с восхищением оглядывают явившуюся им красу. Ритм захлебывается в пении птиц.

— Знаете, что я слышал? — говорит кто-то. — В Чудесный Лес попадают только те, кому нет места среди живых. Те, кто своим уходом радуют весь мир. Вроде проклятых…

Ему не отвечают, хотя каждый слышал эту легенду. Здесь находят приют сказки, как плохие, так и хорошие. Но ему не отвечают, потому что боятся нарушить царящую вокруг гармонию.

— Видать, король от нас избавиться решил, сволочь! Мира захотел? Ничего, когда соседние королевства на него позарятся — пожалеет. Но как же нас Хозяева Леса пропустили? Неужели он и с ними договорился? — продолжает неизвестный знаток. Его затыкают шиканьем и сдержанной бранью.

— Нас предали, браты! — не унимается тот. Слышны глухие удары, и человеческий голос более не оскверняет симфонию Чудесного Леса.

— Мужики! Слышите? — раздается тревожный вопрос одного из солдат. Мужики слышат. Это чужой ритм рвет красу мира. Льдом пустоты взрезает картину чуда. И вдруг навсегда смолкает, окончательно побежденный тишиной.

— Братцы, — шепчет один из фланговых бойцов. Взгляд его прикован к перелеску. Там стоят воины, закованные в рыжую броню Огненного Королевства… А неподалеку от них в изумлении замерли латники со знаменами Тихих Земель…

— Что это значит? — спрашивает кто-то из солдат.

Все знают ответ на этот вопрос, но никто не хочет его озвучить. Неприятно осознать, что мир в тебе больше не нуждается. Неприятно…

— Но как же тут красиво, мужики… — продолжает восхищаться кто-то из воинов.

Игорь Пронин СТЕПЕНЬ СВОБОДЫ

Онихон принес хворост, сел рядом с костром, утер пот. Солнце палило невыносимо, охотнику страшно хотелось пойти на берег, зарыться в ил. А приходилось торчать тут, рядом с шаманом.

— Великие духи! — проблеял Армосон и прижался ухом к земле. — Великие духи!

«Давай, еще поломайся. Скажи, что хворост плохой, что надо другого принести…»

— Великие духи! — шаман вздохнул, вытер пот. — Слава Ылаю, они слышат нас.

Женщины племени послушно взвизгнули, изображая радость, но без особого энтузиазма. Онихон вообще отвернулся — ну неужели нельзя побыстрее?

— Они слышат нас, и, быть может, ответят… О чем спросить их, вождь? — шаман не обращал внимания на ненавидящие взгляды охотников. А может быть, наоборот, наслаждался ими. — Твой вопрос должен быть важным и…

— Армосон, — осторожно перебил его вождь, — у меня нет сейчас хорошего вопроса. Племени ничто не угрожает. Давай спросим духов, уродятся ли улитки в сезон дождей?