Громобой

- Я тебе уже говорила: ты мне нравишься, из одного теста мы с тобой. Землячки как-никак. Так что второй раз я пока отложу. До лучших времен. - Она рассмеялась. - Вот я какая добрая! А ты” “жестокая, жестокая!” Ну, а сейчас оденься и иди ждать жениха.

- Мне не во что одеться, - сказала Салли, хотя хотела сказать совсем другое: что не надо ей никакого Никиты…

- Миленка! - крикнула Хельга. - Принеси ей новое и чистое!

Вот и все, - она смотрела, как Салли одевается в очередной полотняный балахон и штаны. - Иди к Лузгарям, тебя больше не тронут.

- Хельга! - Салли старалась говорить спокойно. - Не надо мне к Лузгарям. И не надо никакого Никиту. Дай мне спокойно шалаш какой-нибудь построить, я буду тихо сидеть, честное слово!

- Серьезно? А жрать что будешь? Да даже не в этом дело. Глядя на тебя и остальные девки скажут: не надо мне мужа, я в шалаше поживу. А это, дорогая моя, бунт. Дай им жениться, на ком хотят, жить, как левая нога захочет, делать, что ему в голову взбредет… Что это будет?

- Свобода? - полувопросительно произнесла Салли.

- Нет. Это будет хаос, беспорядок и полный развал нашей дружной сплоченной общины. Каждый должен знать свое место, а место его - делать то, что прикажут, жить, с кем прикажут, работать там, где прикажут, а не там, где ему, видите ли, хочется. А кто ему прикажет? Я прикажу. Это называется порядок и спокойствие.

- А свобода? - снова спросила Салли.

- Нет никакой свободы. Есть только то, что нужно общине, иначе она погибнет, и мы все погибнем вместе с ней. А мы погибать не хотим. Так что ты эти свои каганатские порядки забудь. Там - общество обреченное, у нас - община молодая. Это понятно?

- Ну, а как же…

- Да никак! - Хельга начала раздражаться. - Если вожжи отпустить, то начнут появляться такие, как ты, с пятой группой крови, станут воду мутить, человек - он существо слабое и на соблазны падкое, вот и рухнет всё, что я с таким трудом строила и построила.

“Она уже и говорит как они все”...

- А если кто-то - как я - не хочет замуж ни за кого, тем более, что у меня есть муж?

- Ты же не тупая, Салли! Нет у тебя никакого мужа, где он? Ты его видишь? И я нет. Думаешь, ты вернешься к нему? Нет. Это я тебе точно говорю, даже не мечтай. Мне не надо, чтобы там про нас знали…

- Так знают же уже!

- Пока что они знают только, что все, кто сюда попал, назад не возвращаются. Вот пусть с этим и живут. А ты выйдешь за Никиту, как я сказала, нечего бабе одной жить, ей мужик нужен. Меньше дури в башке будет.

- А ты сама почему одна? Значит, можно так?

- А я - не все. Не баба деревенская.

- Так и я не деревенская! Я…

- Ты пока что никто. А вот я -  их вождь и учитель, понятно? Они для меня все как дети малые, я для всех для них мать. Поэтому и слушаться они меня должны как мать. С матерью не спорят.

- Иногда спорят, - Салли вспомнила свои конфликты с матерью, после которых плохо было обеим.

- Не с такой матерью. С такой, как я, спорить нельзя! - отрезала Хельга.

Что она творит? Зачем? Мы обе из Каганата, жили свободно, откуда в ней вот это?!

- Хельга, - начала Салли. - Ты же не такая, не как эти твои… жители. Ты воевала, трудную жизнь прожила, тебе ли не знать, кто такие хазарки, мы свободу любим, у нас женятся только по любви, да ты сама, наверняка, любила…

- Так, мою личную жизнь не трогай, ты про меня ничего не знаешь и знать тебе не положено. А здесь ты не хазарка, а такая же баба, как все. И делать будешь то, что я скажу, как все. Все, хватит разговоров, возвращайся и помни, что выходишь за Никиту. И перечить не смей.

- Да не выйду я ни за кого! - чуть не плача закричала Салли.

- Смотри, я ведь тоже не железная… - Хельга резко помрачнела.  - Я тебя даже бить не буду, просто позову сейчас Молчана с Дормогоном, эти двое тебя подержат, а Никита прямо тут на тебе и женится. Хочешь так? Нет? Ну и иди восвояси. Нормально выйдешь замуж, станешь наша, на том и закончим, у меня дел много. Миленка!

Та опять влетела слишком быстро, опять, зараза, подслушивала у дверей!

- Отведи ее снова к Лузгарям и предупреди, что если будут над ней издеваться - всей семьей на березы пойдут. Нам с Никитой нужна невеста, а не чучело, и доходчиво им объясни, поняла? Все, свободны.

Миленка кивнула, схватила Салли за руку и потащила наружу. Салли покорно поддалась. А что ей оставалось делать? Выхода не было. Опять не было. Или он был, но какой- Салли не знала. Пока. Одна надежда была, что до свадьбы удастся что-то придумать, да только что?

Пока шли тем же путем, что и вчера, Миленка молчала, потом, взяв Салли за рукав, остановила и, прижавшись к уху, прошептала:

- Слушай! А зачем ты там… ну, там! - волосы бреешь? Прямо голое всё, - и покраснела.

- У нас так принято. И красивей, и удобней, а то если все волосами заросло - негигиенично.

- Что? - изумилась Миленка

- Ну, - замялась Салли: как объяснить?  - Нездорово, что ли. Неопрятно.

- Дурь какая-то, - пробормотала Миленка. - И ноги бреешь?

- Да, конечно.

- А это зачем же?

- Да затем же.

- Странные вы какие-то…

- Вы?

- Хельга тоже все бреет, только не объясняет, а ругается, когда спросишь.