Гром среди ясного неба

Хоуп проводила его к двери. Они посмотрели друг на друга.

— Желаю успеха,— сказала она и попыталась улыбнуться.

— Вам тоже,— сказал он,— берегите себя.

Поль направился было к выходу, но вдруг остановился, повернулся к ней, протянул руки и крепко обнял. Он поцеловал ее, и она ответила на поцелуй, прижавшись к нему всем телом. Наконец он выпустил ее, молча повернулся, открыл дверь — и шагнул в темноту безлунной ночи.

Поль пересек задний двор. Слабый свет, лившийся из окон дома, помогал ему ориентироваться в темноте. За летней кухней, которая стояла в самом конце дворика, начиналась высокая трава и редкий низкий кустарник. Поль остановился у одного из кустов и подождал несколько минут, пока глаза привыкнут к темноте. Луны не было, но от звезд исходил слабый мерцающий свет, и через некоторое время он мог уже различать очертания предметов. Тогда он пошел, не оглядываясь, так как не хотел, чтобы его расширившиеся зрачки снова сузились. Он повернул направо, в густой кустарник. Продвигался он очень медленно, да и не считал нужным спешить. Главное — двигаться вперед, не производя ни малейшего шума. Каждый шаг был выверен — Поль осторожно выдвигал ногу вперед, затем прощупывал ею почву, делал передышку и только после этого переносил на нее тяжесть тела. Это был своего рода ритуал. Он не хотел допустить оплошности, опасался малейшего шума, который мог бы привлечь внимание часового или нескольких часовых, находившихся на дежурстве. О фонаре, конечно, не могло быть и речи.

Двигаясь, как призрак, он упорно поднимался по ущелью за домами, стоявшими напротив магазина Смита. Было очень тихо. Но даже на таком расстоянии до его слуха доносились обрывки разговоров, которые витали в ночи, растворяясь в горном воздухе. Поль посмотрел на часы, светящийся циферблат показывал, что он в пути уже двадцать минут. Днем по дороге к центру города он прошел бы такое расстояние за три минуты. Однако это его не огорчало. Наоборот, он был уверен в себе и даже радовался своей ловкости.

Так он и шел, целиком сосредоточившись на процессе переставления ног. Он благополучно миновал магазин Смита и стал обходить скопление автомобильных прицепов на цементных подпорках — темное и безлюдное —за магазином Смита, где дорога начинала сужаться. Через каких-нибудь сто ярдов она перейдет в тропинку. Теперь он шел чуть-чуть быстрее, по-прежнему соблюдая осторожность и шагая, как раньше. Но стал не так внимателен, уже меньше боялся оступиться. И, конечно, оступился…

Шум был не таким сильным, как ему показалось. Он замер, затаив дыхание, прислушиваясь к громкому биению сердца и стараясь успокоиться. Заяц или любой маленький зверек могли произвести такой же шум. Подобные звуки — часть нормальной ночной жизни леса. Но для Поля это был почти удар грома. Он замер и четыре-пять минут стоял, едва дыша.

С каждой минутой он все больше успокаивался. Ни ответных звуков, ни окрика часовых, ни шагов, ни выстрелов не последовало. Он опять начал медленно двигаться вперед, даже медленней, чем сначала, решив не расслабляться до тех пор, пока не окажется далеко от города, в горах — там, где можно будет чувствовать себя в полной безопасности.

Он придумал для себя проверку, останавливаться после каждого пятого шага, чтобы убедиться в отсутствии новых звуков в ночи. На четвертой такой проверке он услышал шум. Сначала он подумал, что заблудился. Ручей должен был находиться по другую сторону дороги, а он ее еще не перешел. Однако звук струившейся воды был отчетливо слышен. Потом он прекратился, но тут послышались шаги.

Часовые. Во всяком случае, один из часовых. Он, вероятно, отошел от своего поста по нужде. А может быть, делал обход и просто остановился в этом месте. Поль ждал, пока шаги часового не затихнут совсем. Он почувствовал неудержимое желание бежать что есть силы, вверх, в горы, в безопасность. Однако он заставил себя быть разумным и остался на месте. Затем, как бы наказывая себя за нетерпение, он сделал один осторожный шаг, еще один, потом остановился и прислушался. Ни звука. Только еле слышный шелест листвы под ночным ветерком.

Через двадцать минут он достиг того места, где тропинка делала зигзаг и поворачивала на юг. Но Поль продолжал идти на север еще минут двадцать. Только после этого он позволил себе зажечь фонарь, прикрыв его ладонью. Склон горы был теперь круче. Мгновенной вспышки света было достаточно, чтобы продвинуться на шаг или даже сразу на два. Подождав, он снова зажигал фонарь и делал еще шаг. Ему потребовалось около четверти часа, чтобы найти то, что он искал,— большой валун под сухим деревом. Между деревом и валуном было поросшее мхом углубление. Он осторожно вполз туда и, стараясь не шуршать бумагой, позволил себе съесть кусок шоколада.

До сих пор все шло неплохо. Здесь он подождет до рассвета.

СРЕДА, 12 АВГУСТА 8 ЧАСОВ 15 МИНУТ ПО МЕСТНОМУ ЛЕТНЕМУ ВРЕМЕНИ