Гримуар II (СИ)

— Маррайяш, что нам делать? — спросил я.

Увы, из монаха не получилось ни мудреца, ни тактика. По его словам, при жизни он просто исполнял все желания, какие только мог. Попробовали и сейчас, но Нить желаний ранее не помогла. Только хуже сделала. Обитель кошмаров успокоила и удерживала духа уже неприлично долго. Вроде бы, он должен был заснуть под действием постоянно кастуемого зачарованным зданием Ока ужаса. Надо бы начать активно пользоваться этим навыком.

Все прохождение в корне отличалось от Фостерлейка и Теотиуакана, где суть была именно в битвах. И пусть приходилось слегка пораскинуть мозгами… Черт! В первый раз в Фостерлейке весь квест просто решился сам-собой. Мы только просидели несколько дней в одной локации и случайно раскрыли секрет Нимуэ. Но потом все становилось лишь сложнее.

В играх всегда добавляли загадки, ловушки и хитрости, позволяющие проще расправиться с боссом или квестом. Но с заданием Нокса пришлось потрудиться. Очень сильно потрудиться. В начале полет до Теотиуакана, затем скрытый вход в храм, ослабление босса посредством устранения других боссов и, наконец, трюк Нокса с Мастерством обмана для победы на Кетцалькоатлем. Данж выдался невероятно сложным.

А потом вновь Фостерлейк. Договориться с древним лесным демоном, чтобы он помог нам победить босса? Тривиально. Ну, условно, он нам помог. Вот только не вступал в бой, а перекрыл доступ к воде. А для этого нам пришлось постараться и чуть ли не вывернуться наизнанку. Захват контроля над Анной и слияние с лесом вообще не лезет ни в какие ворота! Что это вообще за квест? Почему он так далеко ушел от игры и стал чересчур реалистичным?

Задания превращаются в витиеватые фантазии безумцев с кучей «нестандартного». Локацию найти было в разы сложнее в плане нетривиальных решений. Положить кусок обсидиана и притвориться, что это лестница? Почему это сработало, черт подери?!

И вот теперь я стою перед мерзкой жирной тушей, которую нельзя ни убить, ни убедить. Что делать-то?!

— А-А! Я не знаю! — заорал я, хватаясь за волосы.

Эта игра меня доконает.

— Нокс, Мастерство лжи!

— Я при тебе пробовал! Этот свин даже не слушает…

— Анна, ты можешь что-нибудь сделать?

Ведьма удрученно покачала головой. Вот блин.

Спрашивать Маррайяша не было смысла. Наша цель заключалась в том, чтобы исправить его ошибки при жизни. Значит, нужно каким-то образом убрать эффект исполненного желания. Помнится, монах говорил, что этот Кьянту просил только об урожае, да еще и ел всего две картофелины в день. Совсем не густо.

— Анна, уничтожь дворец.

Мы выбежали из здания. Ведьма взлетела над дворцом и обрушила громадные кинетические копья и булавы. Бесконечная мана позволяла творить что угодно. В считанные секунды все здание развалилось.

Как и ожидалось, вместе с дворцом разрушилась и Обитель кошмаров. Кьянту проснулся. Вместо визга и бешенства, мы увидели только отрешенность и пустоту. Толстяк гладил землю опухшими пальцами и мычал.

— Кажется, у него мозг вытек, — прошептал Нокс, прячась за меня.

— Что ты делаешь? — негодовал я.

— Не хочу подходить. Вдруг он лопнет. Только представь, сколько у него там дерь…

Кьянту заорал. Он потянулся к лицу, размазывая слезы и сопли, и замолк. И вновь все вокруг поменялось. Небо покрылось тучами, земля иссохла. Вдалеке на высоком холме раскинуло свои ветви дерево. Свет сияющим копьем разрывал небеса, окутывая своим теплом его листву и плоды. Персиковые плоды.

— Анна, нужно туда.

Мы быстро добрались до дерева. Огромное и величавое, оно будто светилось изнутри.

— Это ты, Маррайяш?

Монах кивнул.

Меня не покидало желание застыть изваянием и не спускать глаз с его ветвей. Запах спелых персиков обволакивал теплой блаженной негой.

— Гримм? — окликнула меня Анна.

Чертыхнувшись, я подпрыгнул и сорвал один персик. Нельзя оставаться здесь слишком долго. Чую, если пробуду еще хоть минуту у дерева, оно захватит меня и не отпустит. И останусь я навечно в Царстве мертвых. То есть, провалю задание и Маррайяш свалит от меня. Персик я съесть не решился, кстати.

Осторожно подойдя к Кьянту, я выставил вперед руки. В одной был персик, в другой его косточка. Жирдяй сразу же потянулся к плоду. Я ловко отпрыгнул.

— Зачем он тебе? — спросил я.

В глазах у Кьянту блеснул разум.

— Я… голоден.

— И?

— Дай… еду.

— Нет. Если отдам, ты его сразу съешь. Потом проголодаешься, а еды не будет.

— Я хочу есть.

— Ты хочешь умереть?

Толстяк задумался и выдал:

— Нет. Я хочу есть.

— Ты хочешь поесть в последний раз и умереть?

— Нет.

— Тогда возьми это, — сказал я и протянул ему косточку от персика.

— Ч-что?

— Посади его в землю и поливай водой. Работай. И тогда вырастет дерево. А на дереве вырастут еще персики.

Он попытался разгрызть косточку, но остановился.

— Правда? Вырастет?

— Да. Ты уже забыл? В прошлом ведь ты сам все выращивал, Кьянту.