Грифоны Васильевского острова. Попаданец в альтернативное время

– Корабль с родителями стоит недалеко от берега на якоре. Это чтобы команда на берег не сходила, как ты сказал. Перевозка лодкой, гребцы – мои слуги, язык за зубами умеют держать.

– Хорошо. Сейчас я возьму инструменты и едем.

Матвею сделали деревянный сундучок, в котором были отделения для каждой линзы, причем обитые бархатом, чтобы предохранить от ударов. Очень удобно, раньше в мешочках попарно носил. А еще вместо палочки придумали некое подобие линейки из медной полосы с делениями. Этот инструмент производит более солидное впечатление, в отличие от палочки.

Большая лодка, рассчитанная на четверых гребцов и четверых пассажиров, ожидала у причала. Через четверть часа пристали к борту большого корабля, с которого был опущен деревянный трап. Такой трап использовался для высокопоставленных пассажиров либо владельцев судов. В повседневной службе использовали трап веревочный. Матросам по нему лазать было привычно, а другие запросто могли сорваться и упасть в воду. Учитывая, что плавать умели немногие, такой трап – путь к самоубийству.

В каюте на корме судна находились родители Теодоро, как звали генуэзца. Матвей поприветствовал родителей, сняв шляпу и помахав ею у палубы, как было принято у людей благородных. Он хоть и не кабальеро, не дворянского звания, но одеждой и обходительными манерами им не уступал.

Опросил сначала отца Теодоро, потом матушку, затем подобрал линзы, сделал замеры.

– Постараюсь сделать как можно быстрее, но работа займет не меньше десяти дней. Стекло для линз надо выплавить, дать ему медленно остыть, отшлифовать, изготовить оправу, закрепить линзы.

– О, как сложно!

– Каждое действие должно быть четко выполнено. Плохо отполируем – очки будут плохие, неважная оправа – будет двоиться в глазах.

Отец с сыном переглянулись. Видимо, не думали, что тонкостей так много. Ну да, со стороны посмотреть, так в руках мастера все легко и просто, получается само собой. А возьмешься повторить – не тут-то было! Навык нужен, хороший глазомер, как у кузнеца, который по оттенку цвета на железной заготовке определяет готовность закалки.

Матвея на лодке доставили к пустынному причалу. Обернулся назад – лодку уже не видно, а на корабле поднимают паруса. И в самом деле, чего им стоять десять дней в виду Венеции, соперника и противника Генуи?

Выплавку заготовок для линз начали уже с утра. Все процессы отлажены, даже ювелир делал оправы одну за другой, в день по штуке. Но теперь все оправы изготавливали со складывающимися дужками. Поскольку линзы одинакового размера, оправы можно было делать загодя. Ювелир полностью перешел на изготовление оправ. Выходило в день по оправе, потом оставалось только линзы закрепить. А в свободное время, уже больше для души, чтобы ремесло не забыть, он делал перстни, шейные цепочки, броши.

Добраться до Генуи и вернуться в Венецию за десять дней на корабле невозможно. Венеция – на восточном побережье «итальянского сапога», на Адриатике, а Генуя – на западном побережье, на Лигурийском море. Если по дороге ехать, то получается 250 миль. На конной повозке в одну сторону поездка займет десять дней.

Впрочем, где и как будут проводить время генуэзцы, Матвея не интересовало, своих забот полно. Недавно Лоренцо навестил Людовико. Очками тот был очень доволен, но все больше говорил о племяннице, которой исполнилось шестнадцать. По венецианским порядкам она уже вошла в возраст невест. Людовико расхваливал родственницу: грамотна, что среди женщин редкость, умна, благовоспитанна, а уж красавица – глаз не отвести. Да все на Матвея поглядывал. Похоже, намекал на возможное знакомство, а в перспективе – женитьбу. Такой шаг в планы Матвея не входил, он сделал вид, что не понял. Когда Людовико ушел, Лоренцо спросил:

– Ты понял, зачем он приходил?

– А как же! Хотел, чтобы я познакомился с его племянницей и женился на ней.

– Чем ты не жених? Ремеслом очень доходным владеешь, вино до бесчувствия не пьешь, с распутными девками по ночам время не проводишь.

– Для женитьбы страсть нужна, любовь! Чтобы дышать без любимой не мог. Я так думаю.

– Досужие выдумки! Просто я видел его племянницу. Да, не солгал Людовико – грамотна, владеет несколькими языками, ей родители учителей нанимали. И характером мягкая. Однако страшная лицом, нос торчит, как у корабля. И прыщавая.

– То, что прыщавая, у подростков так бывает. У самого так было и прошло.

– Так я не понял. Тебя познакомить?

– Есть у меня девушка, правда, невестой я ее еще не называл.

– О, смешной человек! Пока ты здесь, ее другой сосватает. Если девка хороша, схватят, не сомневайся. А ты хоть и умен безмерно, все же дурень. Вот попомни мои слова – по возвращении сразу женись и сюда. Разве ты в своей Московии такие деньги имел?

– Нет.

– То-то. У нас тепло, народ приветливый, а главное – богатых много. Да ты и так на хороший дом заработал, с дожем знаком. Перед штормами, которые по глубокой осени бывают, отправляйся в Московию, забирай невесту. И сразу назад!

– Мне моя страна нравится.

– Э-э-э! Где тепло и карманы золотом набиты, там твой дом. Попомни слова старого Лоренцо!