Грезы принцессы пустыни

После того как Тахира отправилась домой, Кристофер решил некоторое время провести вблизи шахты. До рассвета и возвращения рудокопов еще есть пара часов; хотя убывающая луна давала очень мало света, завтра будет хуже, а послезавтра от нее почти ничего не останется. Лучше сделать что-то полезное, внушал он себе, доставая наброски и планы шахты и окружающего ее участка. Но нервы у него были на пределе. Дважды приходилось признать, что он заплутал, а в третий раз он опомнился, сообразив, что ходит по краю участка, который он уже осматривал. Раздосадованный, он решил просто обойти участок по периметру в надежде, что его внимание привлечет что-то необычное.

Почему Тахира не откровенна с ним? Он не имеет права ничего от нее требовать, но ведь и у нее нет никаких причин не рассказывать ему о себе! Дойдя до расщелины между скалами, он остановился, чтобы осмотреться повнимательнее, но оказалось, что перед ним лишь неглубокая пещера. Вполне возможно, рудокопы прятались здесь днем от жары, перекусывали и отдыхали. Кристофер вздохнул. Он не может помешать брату Тахиры выдать ее замуж, а сжимать кулаки и ругаться так же бесполезно. В его силах только одно: помочь ей радоваться свободе, которая у нее осталась. Сегодня он испортил ей драгоценные минуты. Разве он когда-нибудь поблагодарил ее как следует за ценные сведения из истории нессарийских шахт? Если и так, благодарность оказалась не вполне сдержанной.

– Проклятие! – Он понял, что обошел полный круг, но не может вспомнить, что он видел. Надо возвращаться в лагерь, а если заснуть не удастся – в чем он был почти уверен, – он придумает, как попасть на алмазный рынок. Он задул фонарь и дал ему остыть перед тем, как убрать в переметную суму. Надел халат и головной убор. Интересно, успела ли Тахира вовремя вернуться домой? Интересно, встретил ли ее на пороге жилища ее любимец – барханный кот Саид? Жалеет ли Тахира об их сегодняшней размолвке? Сегодня ей с огромным трудом удавалось подавить слезы.

Ему хотелось, чтобы она снова улыбалась. Седлая верблюда, он вспоминал названные ею желания. Настроение у Кристофера немного улучшилось. К тому времени, как он вернулся в свое убежище и по привычке проверил, не наведались ли к нему незваные гости, он разработал необычайно рискованный план. Если его поймают… Он сделал паузу, чтобы поднять из колодца воду, и напоил верблюда. Он пойдет на совершенно ненужный риск, и все ради того, чтобы доставить приятное девушке, которую он знает меньше недели! К тому же их знакомство, судя по всему, будет недолгим…

Да, риск совершенно ненужный, но теперь, после того как он все обдумал, ему показалось, что невозможное возможно. Представив себе радость Тахиры, он решился. Ведь все, что он способен сделать, чтобы скрасить ей жизнь, – исполнить некоторые ее желания. Она заслужила это.

Тахира сидела в тени апельсинового дерева и пыталась читать, но книга почему-то совсем не увлекала ее. Она провела в шахте три из пяти последних ночей и усердно трудилась наравне с Кристофером; они обнаружили то, что, вне всякого сомнения, было старинным рудничным поселком. Она работала с увлечением. К тому же от Кристофера она узнавала много нового. Ужасно жаль, что ей так и не удастся самой применить полученные знания на практике. Она гнала из головы подобные мысли. Так безопаснее всего. Кристофер сдержал слово и не расспрашивал ее, но она знала, что он внимательно наблюдает за ней, когда думает, что она на него не смотрит.

Тахира нахмурилась, взбила подушки, сунула в книгу закладку. Утром Джаван предупредила, чтобы она ожидала «радостного известия в связи с ее свадьбой»: Гутриф хочет отпраздновать ее помолвку до рождения сына. В последние дни присмотр за Джаван был поручен главной сиделке, влиятельной во дворце женщине. Роды у Джаван будет принимать главная повитуха. По традиции у эмиров и принцев Нессары было много жен и наложниц. Правда, вот уже больше ста лет ни у одного представителя правящей семьи нет более одной жены. Представители правящей династии Нессары по-прежнему считали, что несколько наложниц необходимы для их благополучия. Наложницы, обитающие в гареме, рожают с помощью своей повитухи, не столь почтенной. Все эти сведения нехотя сообщила Тахире Джаван, когда та стала расспрашивать невестку.

– Она вполне хорошо справляется со своими задачами, – неожиданно разоткровенничалась Джаван. – Поскольку скоро в твоем новом доме будет собственный гарем, ты должна заранее знать все обычаи и традиции.

– Я должна отвечать и за наложниц моего мужа?! – Тахира не скрывала потрясения.

Джаван, всегда с радостью демонстрировавшая свое превосходство, надменно улыбнулась.

– Естественно, ты не будешь открыто признавать их существование. Но ты должна понимать, что их благополучие отражается на тебе.

– А их дети – сводные братья и сестры моим детям? Их мне позволят признавать?