Гретхен

в которой у Гретхен от страха трясутся поджилки, а мама спасает ее от страха и дрожи в коленках, как и положено хорошей матери

Устав от ночных кошмаров, Гретхен решила положить конец этой муке и сократить время сна. Она поднялась на час раньше обычного, приняла душ, позавтракала на скорую руку без всякой роскоши и вышла из дома как раз в тот момент, когда остальные Закмайеры еще только-только начали, зевая, вылезать из постелей. На улице ей пришлось пробежаться, чтобы успеть на трамвай, – хорошо еще, водитель ее заметил и подождал немного.

Она проехала две остановки и вышла возле дома Хинцеля – в надежде, что ее записка уже не болтается на ручке двери мастерской. Но клетчатый листок из блокнота по-прежнему висел на своем месте!

Гретхен вбежала в парадную и взлетела по лестнице. Но и там она увидела такую же картину: ее записка все так же торчала из-под решетки на входной двери. И снова на площадку высунулась старушка-соседка.

– Так и не приходил! – сообщила она Гретхен. – Пока у нас всё тихо!

Гретхен охватило беспокойство. В таком взбудораженном состоянии она поехала в школу, где отсидела пять скучнейших уроков и четыре перемены. Ей было так тревожно за Хинцеля, что она даже не обратила внимания на Флориана, который весьма активно ухаживал за Юдит. Что крайне возмутило Габриэлу и Урсулу № 1. Самое удивительное при этом, что их возмущал не столько Флориан, сколько Юдит!

– Нет, ну какая змеюка! – прошептала Габриэла Гретхен на ухо. – Давно ждала своего часа! Она уж сто лет как на него глаз положила!

– Правда? – удивилась Гретхен.

Урсула № 1 собралась было привести Гретхен неопровержимые доказательства давней сердечной склонности Юдит, но Гретхен не проявила к данной теме ни малейшего интереса.

– Я рада за нее! – только и сказала она.

После школы Гретхен опять поехала к Хинцелю. Ее записки всё еще висели на том же месте, где она их оставила. Гретхен пошла в «Ваксельбергер». Там были только Икси и Габриэла. В солнечные дни постоянные посетители «Ваксельбергера» перекочевывали на летние террасы кондитерских или в кафе-мороженое. Когда светило солнце, находиться в «Ваксельбергере» было невозможно. При ярком свете, пробивавшемся сквозь грязные стекла, убожество и запущенность заведения просто били в глаза.

– Икси, когда Хинцель заходил сюда в последний раз? – спросила Гретхен, не здороваясь.

Икси задумалась.

– Сегодня не был… В понедельник… Нет, тоже не был. Да он уже целую неделю тут не показывался!

Сделанное открытие поразило Икси. Чтобы Хинцель не появлялся в «Ваксельбергере» несколько дней подряд? Такого еще не бывало!

– А что случилось-то? – поинтересовалась Габриэла.

Гретхен представила развернутый отчет.

– Ну, может, он дома, да просто дрыхнет, – высказала предположение Габриэла. – Я тоже, когда в полном раздрае, если бы могла – спала бы круглые сутки. А он сам себе хозяин, спи не хочу!

– Знаешь, как я в дверь дубасила? Мертвый проснулся бы! – ответила Гретхен.

– А что, если он просто поехал за перьями? – сказала Габриэла.

– За перьями он в субботу ездил! – возразила Гретхен.

– Старушка, ты только не паникуй! – попыталась приободрить подругу Габриэла.

– Как же не паниковать! – Тут Гретхен не выдержала и залилась слезами.

Габриэла принялась гладить Гретхен по левому плечу, Икси – по правому.

– Иногда мне хочется, чтобы в мире не осталось ни одного мужика! – сказала Икси. – От них никакого проку, одни проблемы!

– Да уж, один другого чище! – мрачно проговорила Габриэла. Гретхен высморкалась и вытерла слезы. Потом она посмотрела на часы.

– Ой, я уже давно должна быть у мамы! Сегодня же среда!

– А ты ей позвони! – Габриэла сразу просияла. – Объясни ей, в чем дело! – Габриэла относилась к маме Гретхен с большим уважением.

Икси пододвинула к Гретхен телефон.

– А что мама тут может поделать? – пробормотала Гретхен, но все же послушно сняла трубку и набрала мамин номер.

– Привет, мам, это я! – всхлипывая, сказала Гретхен.

– Что случилось, Гретхен? – спросила мама.

Гретхен, обливаясь слезами, поведала маме о последних событиях.

– И какой вывод ты делаешь из того, что записки еще висят на дверях? – спросила мама.

Гретхен громко всхлипнула в ответ. Ей было страшно произнести вслух то, о чем она думала.

– Но у тебя ведь, наверное, есть ключ от его квартиры? – поинтересовалась мама.

– Нет, у меня только ключ от мастерской, – ответила Гретхен сквозь слезы. – Но я и так сквозь стекло вижу, что его там нет!

– И что же, ни у кого нет запасного ключа от квартиры? – допытывалась мама.

И тут Гретхен вспомнила, что запасной ключ висит в мастерской, на крючке у окошка!

– Ну, тогда пойди в мастерскую и возьми ключ! – сказала мама.

– Я боюсь, – прошептала Гретхен.

– Что ты говоришь? – переспросила мама, не разобрав шепот.

– Я боюсь, – повторила Гретхен еще тише.

Габриэла взяла трубку у Гретхен из рук и громко сказала: