Грешный

— Мне это знакомо, — наклонила голову женщина. — Это случается, когда тебя ведёт месть, а не гордость, расчёт или, например, сострадание… или желание уберечь, спасти, сохранить…

— А разве есть разница? — сложил я на груди руки и чуть прищурился.

Ответ был известен, но мне хотелось, чтобы его произнесла сама королева.

— Разница есть, — сообщила она через пару ударов сердца…

* * *

Степь я не видел двадцать шесть дней, ровно с тех пор, когда вместе с караваном Гурсана пересёк границу Ларанты. Вчера утром я пересёк её в обратную сторону. Только теперь уже не в компании северных торгашей, а в компании зеленоглазой блондинки и саблезубого тигрокота, увязавшегося за нами несмотря на все уговоры.

Экипированы в этот раз мы были гораздо лучше, чем когда уходили от обоза мольфранцев, держа путь в столицу. И лошадей у нас теперь было две. Я ехал на прежней саврасой, королева — на вороной. Малыш бежал налегке и от того, что его наездница предпочла пересесть на лошадь, ничуть не расстраивался. После того, как Ирсайя объявила во всеуслышание, что все тхаа отныне и во веки веков будут находиться под патронажем короны, охота на них запрещена под страхом казни, а ловля приравнивается к госизмене, священному зверю не было больше нужды ныкаться по лесам от ловчих команд. А вот наслаждаться жизнью и симпатией граждан (кто же не любит котиков, пусть даже таких больших?), наоборот — очень даже.

Ещё у нас имелись с собой большая палатка, запасная одежда, оружие, пара баулов магически законсервированных продуктов, тысяча раштов «разменных» денег (на мелкие расходы) и два десятка кристаллов сапбри (на расходы крупные)…

Что до запасов одежды, то почти все они принадлежали Ирсайе. По настоянию Фарьяны, ей пришлось взять с собой пять допкомплектов — тот самый минимум, без которого (по словам хранительницы) королеве нельзя. Для повседневной носки, для условий походных и боевых, для торжественных выходов, для магических ритуалов и для общения с населением… Когда Фарьяна вместе с помощницами втюхивала это всё моей спутнице, я несколько раз ловил «обречённые» взгляды последней, но только и мог, что пожимать ответно плечами: мол, ты королева, тебе и терпеть эти изощрённые издевательства над здравым смыслом.

Туни́ки, в которой я обнаружил её в повозке торговцев, среди этих комплектов, конечно же, не было. А жаль. Бывшая пленница выглядела в таком одеянии превосходно. Хоть на подиум выходи или гуляй потихоньку по набережной какого-нибудь курортного города — внимание мужской половины будет обеспечено на сто процентов, а женской так и на все двести, пусть даже и не совсем позитивное (а кому там нужны вот такие вот «безальтернативные» конкурентки?).

Вместо туники или привычного жреческого балахона спутница облачилась в стандартный наряд пограничных стражниц — мягкие кожаные сапоги, оливковые штаны, такого же цвета куртку и пристёгнутый к ней капюшон вместо шляпы. Самое то для передвижения по пересечённой местности, хоть верхом, хоть в пешем порядке. За спиной у Ирсайи были приторочены лук и колчан со стрелами, на поясе висел длинный кинжал.

По её же словам, клинком она владела достаточно слабо. Как и в Империи, здешние чародейки этому не учились — считалось, что магия компенсирует любые умения. Однако с луком королева управлялась неплохо — на уровне рядовых бойцов королевства. И то, и другое я смог оценить на первом привале, попросив её показать, как она стреляет и рубится.

Слова подтвердились. Да, в цель она стрелы посылала довольно точно, пусть и похуже, чем та же Лика, к примеру, но тем не менее. А вот с кинжалом и уж тем более с нормальным мечом была просто беда. На порядок хуже Алины, про Рейну и говорить нечего. С одной стороны, ничего страшного я в этом не видел. Большинство магов этого мира не умели и не собирались сражаться обычным оружием. Но я почему-то всё время сравнивал свою спутницу с Рей. И внешне, и по умениям, и… вообще…

Дорога от Витаграда до северной границы Ларанты заняла двенадцать часов. Дорога из серии «быстрых», которыми пользовались только жрицы, и на этот раз мы её во время пути не меняли. Из города вышли с рассветом, до края лесов добрались к закату. Но покидать их пока не стали.

«Лучше с утра пойдём, отдохнувшие, — заявила Ирсайя. — От границы нам надо пройти лиг пятнадцать, и как можно быстрее, а там уже затеряемся…»

Ночь перед переходом провели с ней в одной палатке. Примерно по той же схеме, что и двое суток назад в шалаше перед Витаградом. Завернули в какой-то лесной тупичок, развели костёр, установили палатку… Малыш, хитро оскалившись, свалил «на охоту», мы же, перекусив, отправились баиньки. Палатка была довольно широкой, места, чтобы раскатиться по сторонам, хватало с лихвой. А чтобы мы случайно во сне опять не скатились, посередине имелся, пусть полотняный и невысокий, но всё же барьерчик, который легко поднимался, тхаа его снаружи не видел, и сообщать о нём Малышу мы, конечно, не собирались.