Грешница

– Возможно, ты и прав. – Сантера со стоном опустилась на кровать, прикрывая лицо сгибом локтя. – Но мысль, что я – убийца, вызывает отвращение.

– Мы все в какой-то мере убийцы. От зарождения жизни и до самого конца мы продвигаемся вперед, забирая чужой успех и счастье, – напомнил Рикарва. – И смерть не самое страшное, чем можно одарить человека.

– И это мне говорит некромаг!

До ушей Рикарвы донеслось хихиканье вперемешку с иканием. Он обернулся и резко произнес:

– Именно поэтому я знаю, о чем говорю. Смерть – это конец пути, награда за пройденную эстафету. Смерть – это источник жизни. Одно вытекает из другого, образуя круг. В ней нет ничего ужасного.

– Если она приходит в старости, – заметила Сантера. – А те, кто умирают под пытками или в бою? Не хочу я быть оружием в чужих руках.

– И никто не хочет. Не мы выбираем судьбу, а она нас, – голосом, совсем не похожим на свой обычный, глухо произнес Рикарва. Он почти с материальной болью посмотрел на свои руки. Почувствовав это, ведьма притихла.

Прошло много времени, когда некромаг вновь заговорил:

– Я знаю, насколько ценна жизнь. Но иногда приходится жертвовать малым, ради блага большинства. Ты должна понять… Я не хочу больше чувствовать на себе презрительные и жалостливые взгляды безмозглого стада.

– Чего же тогда ты хочешь? Чтобы люди оказались под управлением магов? И это, думаешь, самый бескровный способ? Король ведьм уничтожит страну.

Рикарва с шумом захлопнул тетрадь и убрал ее в ящик.

– Возможно, это лучший выход для всех, – отрывисто сказал он. – Очистить мир и построить на развалинах новый.

Сантера внимательно всмотрелась в его напряженную спину. Теперь они поменялись местами – она неожиданно успокоилась, Рикарва же утратил самообладание.

– Я сомневаюсь, что что-то можно построить на крови, – осторожно заметила она, подходя и кладя руки ему на плечи.

– Что ж, я тебя не держу. Ты вольна делать, что захочется.

Некромаг порывисто встал, ногой задвинул стул и повернулся к Сантере. В полумраке ее глаза казались бездонными и загадочными, в них отражался и медленно угасал свет электрической лампы. Они затягивали, как омут. Ощущение было схоже с гипнозом Марии – не моргнуть, не отвести взгляд. Но, в отличие от гипноза, это чувство было приятным.

– Ты слышала, что я сказал? Можешь уйти. – Рикарва попытался сбросить наваждение. Он резким жестом указал на дверь, даже не зная, чего ему хочется больше – чтобы девушка послушалась и исчезла из его жизни или чтобы осталась в ней, хоть ненадолго.

– Слышала. Ты сказал, что я могу делать все, что захочу. У меня хороший слух.

Сантера приблизилась вплотную, почти касаясь некромага носом. Ее дыхание щекотало лицо. Теплая рука скользнула по его лицу, зарываясь в белых как снег волосах.

– Ты не должен взваливать на свои плечи такой груз ответственности. Тебе тоже надо отдохнуть…

– Как? – Во рту у некромага было суше, чем в пустыне. Внизу живота все напряглось. Сантера разомкнула полные чувственные губы.

Рикарве стало жарко. Его обволакивало это необычное чувство, пьянил запах жгуче-черных волос и вкус губ.

– Надо дверь прикрыть, – прозвучал невесомый шепот. – Мария зайдет, испугается. Подумает, мы друг друга убиваем.

Некромаг скосил глаза, прошептал заклинание, и дверь с шумом захлопнулась, едва не расколовшись пополам от напора. Сантера потянула его за собой на кровать. Обвила шею руками, тихо рассмеялась:

– Умница. Наконец нашел достойное применение магии.

Кожа ее была гладкой и пахла дождем. Рикарва водил пальцами по тонкой шее, плечам, выпирающим ключицам, не решаясь двигаться дальше.

– Так не совсем приятно. Сними перчатки. – Сантера приподнялась на локтях и протянула ладонь, желая помочь ему. Он вздрогнул, словно о чем-то вспомнив, и отпрянул прочь:

– Плохая затея.

– Прекрати. Я ем людей, меня уже ничем не напугаешь. – Она попыталась изловчиться, но Рикарва дернулся, и они вместе рухнули с кровати на пол. Юноша потер ушибленный локоть – впервые ему пришлось смягчать чье-то падение.

– Болит? Дай посмотрю, – попросила Сантера, сверкая глазами.

– Я категорически против! Не хочу…

Договорить он не успел. Ловкие пальцы ведьмы все же ухватились за край плотной кожаной перчатки и резко потянули ее. Она слетела с тихим шелестом, щелкнув девушку по носу, обнажая… желтоватую твердую кость.

Рикарва со смесью отчаяньи и стыда попытался прикрыть свою искалеченную руку. Если так, конечно, можно сказать о конечности, на которой не было совершенно ничего. Ни кожи, ни мышц – только гладкие желто-белые кости, неизвестно как скрепленные между собой. Лишь выше локтя они плавно переходили во вполне себе материальную плоть.

Осознав, что его тайна раскрылась и деваться больше некуда, некромаг с горькой усмешкой стянул и второю перчатку. Там кожа начиналась где-то на середине предплечья.

– Вот чем оборачивается наше незнание. Мой первый магический опыт. – Рикарва посмотрел на свет лампы сквозь свою ладонь. – Тогда я еще не знал о своих способностях.

Сантера с широко раскрытыми глазами неотрывно смотрела на его изуродованные магией руки. Некромаг понял это по-своему.