Грехи семи добродетелей

Он поправил манжет бардового пиджака и направился в своих стучащих о мраморный пол туфлях цвета смолы к креслу. По пути он шептал: «Как тяжко живется этим дефективным смертным». И еще что-то, но этого не смогла разобрать. Пока тот уже занимал место, Дарвуд лукаво подпер подбородок большим и указательным пальцем правой руки. Я же стояла нахмуренная и пристально следила за движениями блондина.

– Почему ты называешь меня ягненком? – Я зашагала в сторону мольберта, сложив руки перед собой.

– Считай это мое увлечение. – Он блеснул зубами.

– У меня есть имя, я же не называю тебя…

– В этом моменте самое время закрыть то, что у тебя вместо рта. – Поспешно перебил меня парень, явно догадываясь, что сравнения будут точно стрелы, бьющие по самолюбию и гордости. – Ну а если вернемся к сути вопроса, то я никогда ничего не говорю и не делаю без причины. – Опасно блеснул глазами собеседник.

– Вот как. – Я стояла уже у мольберта, но не понимала, к чему ведет Юджин. – Тогда какова причина?

– Сказал же, увлечение. – Цокнул недовольно тот в ответ и развернул голову так, что был виден четко профиль лица.

Да что с ним не так!?

Голубой глаз уставился на меня с ледяным напором, требуя, как будто от меня новую порцию слов.

– Какое увлечение? – Сдерживаясь, парировала я.

– Вот это уже правильный вопрос. – Самодовольная ухмылка дала понять, что я веду себя так, как он этого хочет. – Я увлекаюсь переводами различных имен, вот твое, например, переводится как ягненок. – Голова вернулась в прежнее положение и меня снова изучали две стороны Юджина.

Недоверчиво окинула взглядом говорящего. Закрадывалось ощущение, что он намеренно разыгрывал меня. Но спустив все на самотек, не хотела ввязываться в дальнейшие выяснения на свой счет. Эти игры слов утомляли, с парнем было трудно разговаривать.

– Тогда, что значит твое имя, Юджин Дарвуд? – Я взялась за карандаш и начала делать набросок.

– Благородный, из благого рода. – Ответил он, уже без единой эмоции на лице.

Помялась с ноги на ногу.

– Юджин, а ты играешь на скрипке? – Не удержалась я, попутно коря себя за излишнее любопытство, которое точно когда-нибудь сведет меня в могилу.

Когда я начала делать набросок эскиза, то для того, чтобы взглянуть на парня, мне приходилось менять позу и периодически выглядывать из-за мольберта.

– Мне кажется, ты уже знаешь ответ на вопрос. – Интригующим тоном произнес парень, закинув нога на ногу.

– Мне приснился сон, и я…

– С чего ты взяла, что это был сон? – Снова перебил он и поддался вперед корпусом так, что теперь его локти опирались на колени, а руки образовали замкнутый полукруг перед собой.

Он выглядел, как хищник, поджидающий свою добычу. Из-за его позы воротник рубашки небрежно торчал, что просто меня раздражало, как творца искусства. Я проигнорировала вопрос парня и резко со стуком опустила карандаш на подставку мольберта. Недовольно вздохнув, обогнула холст и направилась в сторону парня, дабы убрать бросающийся в глаза недостаток одежды. Парень явно не ожидал такой реакции от меня, поэтому быстро выпрямился и задрал подбородок.

– Юджин, ты можешь сидеть в одной позе, а не делать вид, что у тебя одном месте рой пчел. – Выпалила я, так как ненавидела, когда мне осложняют работу, и при этом тянулась руками к воротнику.

Парень замер и прищурился. Потом медленно повернул голову в мою сторону. Так близко я еще не видела его глаза и лицо в целом. Оно было просто идеального склада, начиная от подбородка, заканчивая прической. Длинные ресницы были темнее и выделялись на фоне блондинистых волос и бровей, а разрез обоих глаз был продолговатой формы. Я узнала запах мяты с нотами апельсина и чайного дерева, от чего сама застыла как вкопанная. Этот момент было сложно описать, но мне показалось, что Юджин не такой, каким хочет казаться на первый взгляд. Пусть у всех есть серые оттенки в душе, но и голубизна его глаза говорит о какой никакой человечности.

По крайней мере, я хотела увидеть там внутри человека.

– Думаю все уже в порядке. – Закрыв глаза, нарушил мое оцепенение заказчик.

– Извини, Юджин … я задумалась. – Отшатнулась я и поспешила отойти к мольберту, чтобы хоть как-то скрыть смущение и красноту лица.

– Я знаю, что у меня красивое имя, хватит его повторять. – Бросил собеседник, пока усаживался уже в более комфортную позу, на что я закатила глаза.

Прошло, по меньшей мере, часа два, как примерный набросок был почти готов. Оставалось подчеркнуть прическу, и на сегодня все. Я выглянула из-за холста и посмотрела недовольно на макушку Дарвуда. Бросила от усталости: «Тьфу, ты!».

– Ты мне так картину заплюешь, своим недовольством. Знаешь, будет не очень приятно, когда я буду вспоминать этот момент, что если не в реальности, так хоть в иллюстрации я получаю твой плевок. – Забавно остроумничал тот.

– Ты растрепал себе всю шевелюру! – Я снова вылезла из-за мольберта и пошла в сторону сидящего парня.