Грехи семи добродетелей

Эти слова повторяла как молитву про себя, слезы начинали душить и застилать обзор зрения. В нем я видела отголоски брата, который примерно в этом же возрасте и покинул дом бабушки. В этом парнишке отразился мой главный страх, что родной брат мог так же закончить свою жизнь уже давно. От него не было вестей с момента ухода, могло произойти все, что угодно. Мозг отказывался признавать, что в мгновение ока подросток не по своей вине лишился жизни, вокруг было так много крови, будто прошел алый дождь. Я наклонилась к  Оливеру, уперлась лбом ему в грудь, которая больше никогда не будет вздыматься, и прошептала: «Я буду тебя помнить, Оливер». Голос предательски надломился, и поток рыданий обрушился на окровавленную рубашку мальчика. Я закрыла ему глаза, и стерла кровь с его уст. Совсем недавно он очаровательно мне улыбался, а теперь лежал холодный и обездвиженный на земле. Так как он напоминал Габриэля в детстве, я захотела с ним подружиться по приезду в Графство Рейдж… но этого не сучится.

Поодаль лежал труп серого коня, хотя цвет блестящего серебра его шерсти давно заполнил темно-алый цвет. Присмотревшись, лошадь явно разорвало на две части, задних конечностей копытного животного я не наблюдала. Комок боли и тошноты подступил к горлу, отчего я закрыла руками лицо. Хлопая себя по щекам, приказывала себе прийти в себя.

Дженнифер, это не твой брат, соберись! Хватит быть такой мнительной и наивной!

Успокоившись немного, я встала, опершись на бесформенные остатки кареты, и описала в итоге вокруг нее букву «г». Будто в бреду вытирала предательские слезы, пыталась отыскать сторону, откуда доносились крики и вопли. Наконец, в поле зрения попала группа одетых в лохмотьях людей с Эйденом, который … ломал им кости и тела.

Что за … ?

Он выглядел, как чудовище.

Нет, как обезумевший монстр.

Я была не в силах от шока даже окликнуть его, так как это был не тот Эйден, что был в лесу и резиденции. Я боялась позвать его по имени. Испуг царапал спину и въелся в душу. Этот парень был явно за гранью своего сознания. Его неконтролируемые действия выглядели как откровенное помешательство. Маска явно скрывала наслаждаемую улыбку, когда Вайлд вымещал свою ярость на смертных. А глаза… они были точно как у хищника, такие дикие, требующие крови, собственно, цвета которого они и были. Когда оно повернулось по-звериному в мою сторону, ноги подкосились, а вместо слов вырвался лишь немой воздух из уст. Два красных зрачка просто обездвижили меня. Я следила, как парень рычал и параллельно вырывал сердце одного из мужчин, применяя свою силу с особой жестокостью, как будто он занимался обыденным делом. Вся рубашка Эйдена была цвета алого и порвана на груди, руках. Внезапно Вайлд поймал меня в поле своего зрение, разворачивая безобразный лик полностью. Мои внутренности сжались разом, но продолжала стоять как вкопанная.

Я не смогу убежать. Мне не жить если попытаюсь. Это … какой-то кошмар.

Через мгновение он бросил обездвиженное тело мужчины и зашагал в мою сторону, но последняя троица людей все еще в ужасе не могла пошевелиться и заливалась душераздерающими воплями то ли от боли, то ли от мучительного страха. Я не могла уловить эту грань. Спокойно идя ко мне, Эйден вытянул руку со светящимися венами в бок от себя и опустил голову вниз, заливаясь наслаждающимся оскалом. Одним щелчком все три тела людей вывернуло в неестественную сторону, и они замертво упали на землю, как будто никогда и не двигались вовсе. Я понимала, что от него не скрыться, он по желанию убьет меня как всех этих людей и Оливера. Вспомнив улыбающегося подростка с веснушками и карими глазами, как у брата, я подумала над своими действиями. Если мне и было суждено умереть, как тем людям, то хотя бы с остатками смелости и дерзости должна была успеть сказать то, что хотела напоследок. Я стала двигаться ему навстречу, но из-за полученных ушибов, стресса и шока шаталась и хромала. На расстоянии пяти метров я остановилась и вздернула подбородок, чтобы четко смотреть в два красных круга вместо нормальных радужек парня. Его лицо было словно исхудавшим, вытянутым и запачканным кровяными брызгами. От былой красоты черт лица, янтарных очей, харизмы и манящей ауры не осталось ничего кроме безумных светящихся алым цветом глаз и пустоты внутри его души. Было уже не страшно, смирение перед неизбежным дало толчок к осознанию. Теперь я поняла природу его силы, я увидела его проклятье греха лично на деле, одновременно сочувствуя ему и презирая. Все же решила попытаться рискнуть притупить ярость в душе Греха Гнева.

Хуже точно уже не может быть. Куда еще? … Рейчел, прости, если я не смогу вернуться к тебе.