Грехи отцов отпустят дети

Вот с такими примерно идеями по жизни Фенечка в год своего восемнадцатилетия поступила обучаться графическому дизайну.

И Николая Петровича Кирсанова она поэтому приметила сразу. (И еще благодаря одному обстоятельству, о котором ниже.) Она на него внимание обратила, как только он в аудиторию впервые вошел. Статный красивый папик, совершенно не обрюзглый, волосы – соль с перцем. Элегантная бородка, совершенно не запущенная, хорошо ухоженная. Длинные красивые пальцы, ни разу не выцветшие яркие синие-синие глаза. Вдобавок опыт. Возраст. За плечами несомненный талант, наработанные связи. Такой мужчина, окажись он рядом и в твоих руках, может многое дать.

Нет, при виде него она не то чтобы затрепетала или там хотя бы приятное волнение ощутила. Но – подумала, ясно и хладнокровно: он будет мой. Я хочу, чтоб он был мой. Примерно как рыболов видит в стремнине горной речки особо выдающуюся форель и испытывает неукротимое желание ее на крючок подцепить. Или охотник, что заприметил в чаще леса стройняшку-лань и мечтает подстрелить.

То, что на безымянном пальце Николая Петровича блистало обручальное кольцо, ровным счетом ничего не значило. Это обстоятельство Фенечку ни разу не останавливало – напротив, только делало охоту более увлекательной.

Разумеется, в тот самый первый период она не думала, не предполагала, как далеко у них зайдет. Требовалось только охомутать, покорить, сделать своим – и получить с этого его глубокую благодарность, законно причитающиеся ей дивиденды. А дальше – кто его знает?

В том, что немедленные награды последуют и что старик Кирсанов – человек обеспеченный, она не сомневалась и заметила это, разумеется, с первых же секунд. Добротные, пошитые в Италии ботинки телячьей кожи, швейцарские часы, аккуратнейшая стрижка и маникюр – все свидетельствовало о том, что Николай Петрович как минимум далеко не беден.

Пара дней ушла на то, чтобы узнать про нового препода все возможное. Но тут Фенечка не халтурила, добросовестно проштудировала не только Интернет (статья о нем в Википедии имелась, уже хорошо), но и в Фейсбук с Инстаграмом наведалась (старичок социальные сети вел – молодец, современный тип, бежит в ногу с веком). Она даже разузнала его домашний адрес – не так сложно, паспортные базы в России легкодостижимы, было бы желание. И выяснила, что прописан, да, в столице, и квартира в собственности имеется – однако проживает постоянно в Подмосковье, в поселке со странным именем Хауп, в доме вместе с братом. И про семейное положение выведала: в браке состоит, с ума сойти, больше, чем Фене от роду, – двадцать лет, и сыну Аркадию – семнадцать.

Сын, значит, взрослый, но до внуков далеко – так подумалось ей сразу. Стало быть, на чадолюбии – а оно у всякого мужчины, говорят, присутствует – можно будет его при необходимости прихватить.

А потом остановила себя: постой, при какой такой необходимости? Ты же не хочешь с ним ничего особо серьезного, если только так, потренировать навыки и мускулы? Порезвиться, загнать добычу и потом получить преференции? Хотя…

«Хотя почему бы и не обернуть, если понравится, нашу связь чем-то более серьезным? Он человек обеспеченный, а осталось ему не так и долго, лет двадцать пять – тридцать максимум. Буду красивая, молодая, ветреная вдова с большим приданым!»

И охота на Николая Петровича началась.

Если целишься в мужчину, годятся самые простые методы. До этого Фенечка дошла своим собственным умом. Однажды, когда она в Греции отдыхала, местные мальчишки учили ее ставриду ловить. Так вот, глупая рыба охотнее всего шла не на червя или какую-никакую рыбку поменьше, а на самодур – красные, желтые и зеленые ниточки, навязанные непосредственно рядом с крючком. Простые, блин, разноцветные веревки – а рыба-дура цапает. Обидно, да? Но и поучительно.

Так и мужик. Ему даже ничего съедобного, мясистого (в образном смысле) не требуется в роли наживки давать. Достаточно, чтобы что-то блестящее перед носом болталось. Самые простые методы – они самые действенные. Декольте, ножки, попа.

Однако Кирсанов, натура более сложная, к числу престарелых похабников не относился. Сзади к ученицам не подкрадывался, не облапливал, показывая, как карандаш держать, как штриховать (а ведь встречались и подобные преподы – совсем не уважаемые!). Нет, Николай Петрович, напротив, подчеркнуто девиц сторонился, любого телесного контакта, а также малейшего скабрезного разговора избегал. Многие теперь, даже и у нас, стали напуганы обвинениями в харассменте. Поэтому предстояло действовать осторожно.

После второго по счету занятия, что он вел, выждав, когда все или почти все соберут свои папки и из класса выйдут, со своими глупыми вопросами отвянут, Фенечка подошла к преподу намеренно по-идиотски:

– Скажите, а вы Кирсанов – тот самый?

Тот вскинул на нее глаза, ухмыльнулся:

– Тот самый давно умер.

– Да нет, я знаю, что вы внук его! Я про вас и спрашиваю. Ведь это вы иллюстрации к «Москва – Петушки» делали?