Грехи отцов наших и другие рассказы

– Что меня пугает, Моз. Не поломки и не смерть. А если мы все раздолбаем и выживем? Мы тут что-то заканчиваем, это точно. Но, может, что-то и начинаем. Может, из нас вырастет целый новый мир. Целая планета, какой была когда-то Земля. Сотни поколений. Миллиарды людей – и все из того, что мы тут начинаем. А мы им все испортим.

– Не понял?

– Что, если мы тут будем продолжать, как люди всегда жили? То же дерьмо. Отдадим власть наглым лжецам, как всегда отдавали. Станем срезать те же углы. Поддаваться на то же лицемерие. Устроим то же дерьмо, какое привело нас сюда. Это хуже. По мне, это хуже.

– Я просто хотел извиниться, что так себя вел, – проговорил Моз. Новый поворот беседы сбил его с толку. – Я пытался держаться, да все равно прорвалось.

– Сейчас со всеми так, – ответил Филип. – И я тоже прощу прощения. Жаль, что так вышло.

Тут Моз расплакался. Не сипел, а тяжело, натужно всхлипывал. Филип пересел к нему, обнял мокрой рукой за плечи и прижимал к себе, пока горе, достигнув вершины, не отступило. Тогда он опустил Моза на койку, укрыл одеялом, и тот мгновенно уснул. Филип подхватил фляжку, завинтил пробку и уложил к себе на подушку, вроде как спать.

По дороге к бараку ремонтников он сделал одну остановку.

Джандро со своими людьми занимал два маленьких блочных домика на западной окраине поселка. В одном было стандартное общежитие с четырехъярусными койками вдоль стен. Во втором, кроме двух раскладушек, на каких спали и Моз с Филипом, стояло множество шкафов. Перед общежитием собралась компания, устроились при свете полудюжины факелов. Филип узнал длинные металлические стержни с острыми спицами на концах – их в прошлый раз использовали против монстров. А вот навернутый на концы восковой мох, похоже, усовершенствовали. Огонь дольше держался.

Он насчитал в мерцающем сиянии десять человек, в основном мужчин. Джандро привалился спиной к стене так, что его стул опирался только на две ножки. Бригадир расположился в центре, будто какой-нибудь король или знаменитость. Филип шагнул на свет, голоса и смех оборвались. Среди собравшихся был Кофи, но от приветствия астер воздержался. Понятное дело. Филип сам не знал, как поступил бы, поменяйся они местами. Вернее, знал, потому и прощал Кофи его молодость и трусость. Еще он заметил двоих, угнавших у Леварда тележку. Эти держались невозмутимо, как змеи.

Джандро взглянул на него искоса.

– Нагата? – заговорил он. – Тебе еще спать не пора?

Кто-то злобно ухмыльнулся, но Филип нацепил на лицо улыбочку, словно принял обиду за шутку. Словно готов был глотать дерьмо мелких унижений. Это он умел. Один из немногих полезных уроков, преподанных ему отцом.

– Пожалуй, что пора. Только вот мысли спать не дают.

– Да? – Джандро медленно опустил свой стул на четыре ножки.

Филип отвел глаза, демонстрируя покорность. Холод в груди – это была ярость.

– Насчет того разговора, – продолжал Филип. – С Нами Вэ. Про общее благо, помнишь? Благо всего поселка.

– Да, был такой разговор.

– Я подумал, что надо бы разрядить атмосферу.

– Ты против меня не выступал. Хотя Эйлин с Юрием, может, малость обижены.

Филип окинул взглядом двух «тележечников».

– Привет, Эйлин. Привет, Юрий.

– Привет, Временный, – отозвался Юрий. Джандро неодобрительно хмыкнул, и Юрий отвел взгляд. Как провинившийся.

– Я просто хотел сказать… – Филип собирался извиняться, но холод в груди не дал выговорить заготовленные слова. Ложь была слишком велика, застревала в горле. – Я просто хотел все уладить. Сделать лучше, чем было.

Те двое оглянулись на Джандро, бессознательно равняясь на его реакцию. Все это было так знакомо, что Филип будто видел на их месте Сина и Карал, Вингза, Чучу и Эндрю. Призраки его проигранной войны. Оставшихся за спиной мертвецов.

– Тебя начальник прислал? – спросил Джандро.

– Моз? Нет. Просто… следую велениям совести. И еще – вот. Пригодится, ага?

Доставая из кармана красную коробочку, он сдвинул защитный резиновый чехол. И протянул, не забывая, что нельзя одновременно касаться разъема и корпуса. Коробочка была чуть шире его ладони. Джандро, нахмурившись, вопросительно указал на нее подбородком: «Что это?»

– Помнишь, ночью праща против чудовищ не сработала? Им пришлось менять конденсатор.

– Точно, – подтвердил Кофи. – Я слышал, был такой разговор.

– Так-так… – Но в глазах Джандро мелькнула заинтересованность. Речь зашла о его подвиге. Об убийстве. Ему это нравилось.

Филип с усмешкой поднял коробочку повыше.

– А вот эта штука… Это конденсатор от пищевой установки. Смотри.

Он кинул, аккуратно, как кидают приятелю банку пива. Джандро поймал, повертел в руках.

– Я в электрике ни шиша не смыслю, Нагата.

– Открой заднюю крышку, – сказал Филип. – Увидишь, о чем я говорю.

Джандро, пристроив коробочку на колене, ладонью сдвинул крышку.

– Зачем эта шутка?

Разряд грохнул, как выстрел, и полыхнул, как молния. Джандро сполз набок и медленно – слабая гравитация – завалился. Бедро у него лопнуло, как переваренная сосиска, взгляд стал пустым.