Грехи (октябрь 2008)

Я выше писал про деда, который хранил вырезки из «Правды» со своим именем как самое дорогое. Но знавал я и почтенную женщину, педагога со стажем, которая больше всего на свете ценила номер «Литературной газеты» со статьей про школьные проблемы - там ей было посвящено три абзаца и ее называли по имени-отчеству. Радость, однако, была безнадежно испорчена: невнимательная корреспондентка переврала фамилию героини - ошиблась в одной букве. И поэтому она обязательно рассказывала всем знакомым, что в такой-то газете, в таком-то номере в такой-то статье упоминается именно она, а что фамилия - так это переврали, вот и номер школы, проверьте пожалуйста, действительно я, это действительно обо мне… Но все равно - вершина пути, акме, обернулось величайшим провалом… Трагедия совершенно античная, и без гы-гы, пожалуйста.

Но еще большей ценностью было попадание в кинокадр, хотя бы в массовке. Опять же, знавал я одного дядьку, которому посчастливилось попасть в кадр в фильме, если я не ошибаюсь, Бондарчука. Фильм периодически возобновляли на экране - и он каждый раз шел его пересматривать. В такой день он даже не принимал на грудь - что для товарища было вообще-то нехарактерно. Им владела более высокая страсть.

Эта мечта - попасть в кадр - впоследствии играла с советскими людьми очень злые шутки. Муж моей знакомой, человек тихий и кроткий, году этак в девяноста втором вдруг принял предложение сняться в порно. Его не смутило даже то, что порнуха планировалась гомосексуальная, - и лишь придя на съемки и осознав в полной мере, что, собственно, ему предлагается делать, - бежал из вертепа. Впоследствии он рассказал об этом супруге. На законный вопрос: «Какого черта тебя туда понесло, любимый?» - он смущенно сказал: «Ну как же… все-таки в кино сняться».

Но вернемся к скромности. Она пронизывала даже такие уголки жизни, о которых «и не подумаешь». Возьмем, например, такую тему, как военная техника. Советский Союз если чем и мог гордиться, так это своим оружием. Но оно имело один роковой изъян. Никто не осмелился, подобно западным оружейникам, назвать танк или пушку красивым и страшным именем. «Тигр», «Пантера», «Экскалибур» - все звонкие, гордые, красивые имена были советским заказаны. Советские изделия назывались либо сочетаниями букв и чисел - ЩДГР-11БЮ, - либо уж так, чтобы никто не догадался. Что такое «Пион» или «Тополь», сейчас, конечно, знают - но вот сравнение с прекрасноименными западными ракетами и истребителями, всеми этими «Апачами», «Кайманами» и так далее они проигрывали сразу, напрочь, навсегда. Имя русского оружия всегда было нелепым, и гордиться им было невозможно - разве что специалистам, которые знали, на что способны эти самые ЩДГР. Но эти были связаны страшными клятвами - и вынуждены были гордиться молча.

Ясен перец, чем все это должно было кончиться. Когда стало можно все, что раньше было нельзя, началось пиршество тщеславия, самого дикого свойства. Люди, которые тайно мечтали о том, чтобы их хоть раз упомянули в телепередаче, вдруг как заболели: всем захотелось славы.

Не буду приводить самые известные примеры - они и так выжжены в памяти переживших девяностые. Если, впрочем, у кого частичная амнезия - рекомендую взять пару кассет с телепрограммами тех времен, очень поучительное зрелище. Или прогуляться по престижному московскому кладбищу, посмотреть на памятники браткам, очень впечатляет. Или, скажем, поинтересоваться списком «академиков» какой-нибудь Всемирной Академии энергоинформационной криптобезопасности - и поразиться, сколько небедных и даже неглупых по-своему людей заплатили явным жуликам за академические дипломы… Много чего можно вспомнить. Я ограничусь несколькими примерами - из личных впечатлений и рассказов людей, заслуживающих доверия.