Грехи наших отцов

– Пей, – твердо сказала Мелла. – Я отвезу тебя домой, но сначала разведу огонь.

Она открыла заслонку – в дымоходе выл ветер, – подожгла скомканные газеты и коробку из-под мюсли. Набросала щепок, березовых поленьев потоньше. Пламя занялось.

Мелла села на стул.

– Теперь рассказывай, – велела она. – Я не могу сидеть так и гадать до бесконечности. Или ты любишь загадки?

Томми покачал головой.

– Я конченый человек, – повторил он. – Ты же знаешь, что я запил, когда Милла меня бросила.

Еще бы не помнить. В то время Томми появлялся на работе с зеленым лицом. А уж как потел… текло как из переполненного мусорного пакета.

– Я был в «Ферруме», – начал Томми. – Там играла моя любимая группа, и я засиделся, когда остальные разошлись по домам. Познакомился с девушкой, которая жила в отеле. Очень симпатичная. Я думал, она стюардесса или что-то в этом роде.

Томми осушил бокал. Его плечи все еще вздрагивали, но речь оставалась внятной.

– Я и не ожидал, что у меня получится, после всего… Тебе, наверное, не обязательно знать все подробности, но… в общем, все прошло хорошо. А потом она потребовала платы. Я, естественно, отказался. Никогда не платил за такое, и вообще мы так не договаривались. Я ушел, но в коридоре путь мне преградили два типа… те самые, которых видели вы с Ребеккой.

Анна-Мария почувствовала, как внутри у нее все холодеет.

Она подбросила в камин поленьев. Тяга была хорошая, потому что снаружи дул ветер.

– Черт, – выругалась она.

– Именно. Они говорили по-английски, велели мне заплатить. Я ответил, что у меня нет денег. «Swish»[76] – сказали они и кивнули на ее комнату. Она стояла там. «You fuck, you pay»[77], – прямо так и объявила. А потом стала кричать, что вызовет полицию. А я… ну, ты представляешь себе, в каком я был состоянии. В голове туман. И я подумал, что если приедешь ты или Фредде… в общем, я перевел им деньги.

– Имена, Томми. Фамилии.

– Если б я знал… – Томми хлопнул себя по щекам обеими ладонями. – Ты ведь знаешь, что я не самый сообразительный полицейский, Мелла.

В голове Анны-Марии зародилась мысль и тут же начала разрастаться, как ветвистое черное дерево.

– Это была одна из них, да? Из тех, кого мы видела в Курккио?

– Очень может быть. Та, без лица, она тоже была блондинка. И это моя вина.

Анна-Мария пыталась сформулировать наводящие вопросы, но не могла вымолвить ни слова. Ей хотелось кричать. Или закусить губу до крови.

– И вот неделю спустя они появились снова, – продолжал Томми. – Позвонили в дверь моей квартиры. Оказывается, все было заснято. Наверное, вмонтировали камеру в ванной и где-нибудь возле кровати. Они показали ролик, где я, шатаясь, вхожу с ней в номер. Потом плюю в ванну – я не помнил ничего подобного, и… мы в постели… И как потом я выходил из номера, после того как отказался платить, а потом вернулся с ними и заплатил. «Может, мы покажем это твоему боссу?» – спросили они по-английски. Решили меня шантажировать. Потребовали, чтобы я сообщал о запланированных полицейских рейдах по части проституции и наркотиков.

Анна-Мария не находила в себе сил смотреть на Томми. Ее взгляд скользил по случайным предметам в комнате – кусочкам коры на полу перед камином, свернутой оленьей шкуре в углу.

«Боже мой, – мысленно прошептала она. – Нет, нет и нет…»

– Они не шутили, – продолжал Томми. – Оставили мне телефон для связи… только с ними.

– У тебя был их телефон?

Анна-Мария понимала, о чем речь. Дорогие мобильники от особых производителей с шифрованием, которое не может взломать ни одна криминалистическая лаборатория.

– Они звонили, давили на меня. Говорили, что их терпение на исходе, и все такое… Больше месяца тому назад… я был не дома, перекусывал в «Моммасе» с активистами движения «Блюстители морали». Ты ведь знаешь Аню Хеггрот, с ней мы тоже иногда оказывались в одной постели.

– Она же замужем, – удивилась Анна-Мария и тут же почувствовала себя дурой.

– Я в курсе, но ты ведь знаешь, как это бывает? Встретились, пропустили по рюмочке-другой, и понеслось… И вот, она сообщила, что они собираются устроить что-то вроде рейда против тех, кто продает секс-услуги в автодомах. Якобы имеются какие-то зацепки.

– Так…

Анна-Мария насторожилась. Информатор Свена-Эрика утверждал, что в последний раз автодом не появился там, где должен был быть, – на парковке возле бараков.

– Я думал… я ведь не знал, что работаю против вас, только против «блюстителей» из Лулео. И я был уверен, что в следующий раз полиция их арестует. Откуда мне было знать, что женщин отвезут на Палосаари и переедут снегоходом? Что они там делали? Что там вообще произошло, как ты думаешь?

– Я не знаю, – ответила Мелла.

Она решила не рассказывать Томми о звонке анонимного друга Галины Кириевской. Пока, во всяком случае.

– А они тебе ничего об этом не рассказывали?

– Нет. Они мне ничего не рассказывали. Но, конечно, расспрашивали насчет расследования, и…

– Что ты им ответил?