Грехи купидона

Эверт обменивается взглядом с Силредом, но они оба, похоже, не знают, как со мной обращаться. Он почесывает черную щетину на подбородке.

– Просто для протокола, я улыбаюсь только тебе, – наконец говорит Эверт. – Так что ты единственная, кто может фантазировать о том, как лизать мои ямочки. Ты же знаешь, какой я – говорю всем остальным отвалить. Кроме того, думаю, что облизывание ямочек – это только твоя фишка. Это немного странно, если спросишь. Заводит, но странно.

Я лишь смотрю на него с удивлением, пытаясь понять, хочу ли я ударить его или нет. Думаю, нет, но кто знает? Когда у тебя месячные, ты вроде как всегда хочешь кого-нибудь ударить.

Он выдыхает.

– Итак… Кровавый слон в комнате – у тебя начались месячные. Думаю, это ответ на вопрос.

– На какой вопрос?

Вступает Силред.

– Ну, мы задавались вопросом, способна ли ты… эээ… понести. Вообще-то это хороший знак.

Я прищуриваюсь, заставляя его щеки порозоветь от свирепости моего взгляда.

– О, понятно. Значит, вы говорили обо мне. За моей спиной. Хранили секреты. Не включая меня в важные разговоры о потомстве.

У меня слезы наворачиваются на глаза, а выражение лица Силреда становится перепуганным.

– Я даже не знала, что вы, ребята, хотите детей вот так сразу. А если бы у меня не появились месячные? Что, если я не смогу понести? Вы, ребята, мало со мной разговариваете!

Я принимаюсь плакать навзрыд. И снова не могу остановиться.

Я расстроена, чувствую боль, а теперь еще и чертовски разозлилась – мои эмоции выходят из-под контроля, и слезы хлещут так, будто я – чертов Ниагарский водопад.

Эверт, не зная, как себя вести с рыдающей парой, просто стоит и похлопывает меня по спине. Он продолжает говорить:

– Ну, ну, дружище, – как будто я его коллега, которого только что лишили повышения.

Силред, более способный на эмпатию, садится рядом со мной на кровать и обнимает.

– Милая, мы ничего от тебя не скрываем. Мы просто обсуждали вероятность потомства. Генфинам и так трудно зачать ребенка, а уж шансы сделать это с кем-то не нашего вида…

– Я знаю! – икаю я. – Я говорила вам, ребята! Я говорила вам не проходить церемонию образования пары, если вы не уверены. Я не хотела обрекать вас на жизнь без детей. Но теперь уже слишком поздно, потому что мы стали стаей и я чертовски вас люблю! Я всегда хотела влюбиться, и теперь я влюбилась, но у меня идет кровь, а вы говорите о потомстве, и я так хочу есть!

У меня настоящая истерика. Мои гормоны скачут сильнее, чем… спортивные мячи, которые невероятно прыгучи. Если честно, я не так уж много знаю о земном спорте. Я пыталась сходить на несколько игр, но я никогда не оказывалась дальше раздевалок. Что меня вполне устраивало, поскольку уверена, что там шары были более впечатляющими.

Силред осторожно отводит мои руки от лица.

– Дыши. Давай. Раз, два, три…

Следуя его указаниям, я перестаю неистово икать и начинаю вдыхать и выдыхать. После нескольких циклов он улыбается и вытирает слезы с моего лица подушечками больших пальцев.

– Вот. Так-то лучше, – говорит он, целуя уголок моего глаза. – Теперь давай немного вернемся назад.

Сзади меня раздается хриплое ворчание.

– Да, я бы хотел перейти к той части, где она сказала, что любит нас.

Я вскидываю голову и распахиваю от шока рот.

– Ронак!

У изножья кровати стоит моя голая пара и смотрит на меня черными глазами.

Я бросаюсь к нему, и он ловит меня, полностью обхватывая своими руками и крыльями. Прижавшись лицом к его груди, я позволяю себе греться в его тепле и наконец испытываю огромное облегчение.

– Ты – снова ты, – говорю я.

Он отстраняет меня и берет за подбородок, заставляя поднять на него глаза.

– Я вернулся, – подтверждает он. – Мой зверь действительно не хотел сдаваться. Я уже почти потерял надежду, но потом ты заплакала, и ему это совсем не понравилось. В конце концов, он позволил мне выйти.

– Я больше не уйду в Завесу, – обещаю я. – Не уйду, пока не придумаю, как сделать так, чтобы ты не превращался в зверя. Я так волновалась, что ты не вернешься к нам на этот раз.

– Я здесь, – говорит он, наклоняясь вперед, чтобы прикусить мою нижнюю губу. Когда мой рот открывается, он просовывает свой язык внутрь и облизывает мой язык, тихий стон вырывается наружу.

– Боги, я скучал по тебе, маленький демон. Это была чертова пытка – наблюдать за происходящим со стороны, не имея возможности выйти и быть с тобой.

– Теперь ты здесь.

– Да, – кивает он. – И я был здесь, когда ты сказала, что любишь нас. Это правда или ты просто бредила? – спрашивает он, его глаза напряженно изучают меня.

– Я не брежу.

– Ты определенно бредишь, – заговаривает Эверт. – Но давай вернемся к вопросу.

Ронак опускает крылья, чтобы мы могли видеть ребят, но продолжает обнимать меня. Я ерзаю на кровати, пока все трое пристально наблюдают за мной. Я сжимаю плед между пальцами, избегая смотреть им в глаза. Не могу поверить, что я вот так просто проболталась. Какая же я без умолку болтающая идиотка.

– Чесака. Поговори с нами.

Я вздыхаю и поднимаю глаза, чтобы посмотреть на них.