Грех

Чужим он стал, совсем чужим… Денег почти не давал, зато оделся во все новое: брюки дудочками, туфли на платформах, рубашки яркие, а галстуки разноцветные менял чуть ли не каждый день. Иногда пропадал на несколько дней, домой возвращался опухший от пьянства, вонючий и злой, отлеживался и снова исчезал.

Мать несколько раз пыталась спросить Азиза, чем он занимается, он вначале отвечал шутливо:

– Тебя туда не возьмут. Вот Зайнап сгодилась бы, – он глумливо осматривал ладную фигурку сестры и ее красивое личико.

В какой-то раз ответил матери грубо;

– Что ты все суешься? Меньше знаешь – крепче спишь! И не задавай больше свои дурацкие вопросы! – он был обозлен чем-то своим, а сорвал свое зло на матери.

В этой семье было и огромное горе, и нужда, но никогда не было брани, на мать никто никогда не поднимал голос, а с приездом Азиза в доме стало душно и смрадно.

Зайнап написала Соне письмо, рассказала о Петре, о возвращении Азиза, о его непонятной жизни и попросила у сестры совета. Соня вскоре прислала ответ: что же я могу сделать, как могу вам отсюда помочь? От Петра держись подальше и Азиза остерегайся, не от добра и не с добром он вернулся в родительский дом…

Приближался Новый год. Зайнап шла из магазина домой, и опять неожиданно появился Петр и преградил ей дорогу:

– Послушай, Змейка, я от своего никогда не отступался и не отступлюсь. Выбирай, как Новый год встречать будем – или ты ко мне в гарнизон придешь, или я к вам. Порасскажу кое-что твоему братцу-уголовнику, пусть потешится!

– Хорошо, я приду в гарнизон. Я у Ларисы буду, – потупившись, тихо прошептала девочка.

– Ты Лариску не пристегивай, у нас с тобою другие дела. Потанцевать с тобой хочу!

– Нет. Я буду у Ларисы. Я приду на танцы, если ее родители нас отпустят, одна я не приду.

– Придешь! И будешь делать то, что я скажу! Всегда!

Развернулся круто и зашагал в сторону остановки.

Откуда вдруг взялся Азиз? Как черт из-под земли выскочил.

– Что это за фраер? Чего он от тебя хочет?

– Знакомый моей подруги из гарнизона, привет от нее передал, приглашал с ними Новый год встречать.

– Ишь ты, раскатал губы! Так я тебя и отпустил! При мне будешь, в ресторан с друзьями пойдем.

Зайнап смотрела на брата с удивлением – что он, отец ей, что ли? Или он ее воспитывал, кормил-одевал все эти годы?

– С чего это ты решил, что будешь мною командовать? Как сама решу, так и будет.

– Смотри-ка ты, взрослая стала? Голосок прорезался? – искренне удивился Азиз. И обозлился. – Защитника нашла? Так я ему быстро крылья пообломаю! И тебя поучу, как со старшим братом разговаривать, онански джаляб! – грязно выругался по-узбекски. – Так поучу, что запомнишь!

Со злостью дернул сестру за руку и потащил домой. Тяжелую сумку с продуктами тащила Зайнап, Азиз всем своим видом показал, кто в доме хозяин.

Неотвратимо быстро приближался Новый год. Дома оставаться было нельзя – Азиз сказал, что соберутся его дружки. Одного из них как-то случайно увидела Зайнап в городе с Азизом, он был огромный и угрюмый, они с братом что-то обсуждали, ссорились, жестикулировали и ругались матом. Если все дружки брата такие, то какой же праздник получится?

К счастью, за три дня до Нового года заскочила Лариска, у нее было много новостей, хотелось пошептаться, но на улице было ветрено и холодно, а доме был Азиз. Зайнап скороговоркой спросила:

– Может, я к вам приду встречать Новый год, спроси у своей мамы.

– Да чего спрашивать? Она рада будет. Папка на дежурство на сутки заступает, приезжайте вместе с мамой, отец машину за вами после обеда пришлет. Он все перед мамой оправдаться не может, уже второй раз под Новый год дежурить уходит. А тут вы будете. Может быть, нас с тобою на танцы отпустят. Все, договорились, я побежала.

Зайнап в отсутствие Азиза, его не было уже два дня, не вводя мать в самую глубину своих размышлений, стала уговаривать ее:

– Поедем к Ларисиным родителям, там Новый год встретим, там весело будет.

– А как же Азиз, доченька? Он обидится, Звездочка, он ведь за столько лет первый раз в семье будет Новый год встречать, нельзя его оставлять.

– Он может в ресторан пойдет. Или приведет к нам своих дружков, я одного видела, он такой страшный! Я боюсь, мамочка, Азиз теперь совсем другой, его уголовником называют, и дружки его такие же. Он сказал, что я должна его слушаться и делать все, что он скажет. Нехорошо сказал, грубо. И Сонечка пишет, чтобы мы с ним поосторожнее были, она ведь больше нашего повидала и больше нас понимает.

– Нет, дочка, я в чужой дом не пойду. А о тебе подумаю, может, отпущу. Хотя и там безопаснее ли? Где этот подлец, который обидел тебя? Он еще там?

– Не знаю, мамочка, я его никогда больше не видела, – соврала девочка, отвернувшись и занявшись каким-то делом.

– Смотри, доченька, будь осторожна. Конечно, если Азиз придет со своей компанией, хорошего будет мало. Тебе с ними делать нечего. И спрятаться в городе негде, не у кого. Отпущу я тебя, ты пока помалкивай, и я промолчу, потом что-нибудь придумаю.