Грех

Зайдя в кабинет отца, я увидел, что он пуст и, опустив голову, поплёлся домой. Отец ни разу не сказал, как он относится к Лайле. Я лгал, говоря, что мне всё равно. Мне хотелось хоть раз услышать его одобрение, но этого не произошло. Я вернулся домой и услышал голоса, доносившиеся с кухни. Отец и мать что-то обсуждали, но не спорили. Я подошел поближе. Хотелось узнать, о чём говорят родители и при этом остаться незамеченным.

Каково же было моё удивление, когда я услышал весёлый голос отца.

– Эх! Как давно я не был в Испании. В последний раз мы были там через три года после нашей свадьбы. Ты помнишь, милая? Ты танцевала с местными жителями и была такой красивой.

Я тихонько постучал и зашёл на кухню.

– Не помешал?

Отец обнял меня и, как в детстве, потрепав по щеке, спросил:

– Как думаешь, сын? Не испугается твоя невеста, если ты приедешь к ней с родителями?

Я задумался. За последний месяц эта маленькая хрупкая девушка пережила столько действительно страшных вещей, что приезд двух пожилых представителей семьи Медлоу станет для нее своеобразным подарком. Было решено. Мы вылетаем втроём.

* * *

Лайла

Сегодня мне хотелось петь и летать. Мой Стив возвращается, не смотря на слова Джен. Блондинка просто пыталась вывести меня из игры и с рук ей это не сойдёт. Паола была рядом. Мы готовили закуски и рыбу по-испански. В приготовлении рыбы подруга знала толк.

Доминик был настоящим джентльменом. После самой запоминающийся помолвки в истории Полигоно-Сур, Ник вёл себя сдержанно, как настоящий священник. Иногда девственно целуя невесту в губы. Свадьбу планировать еще не начали. Эта парочка не торопилась. Однажды Доминик сказал, что с него вполне достаточно того, что Паола сказала "да". А свадьбу сыграют позже. О планах Стивена на церковь мы ничего не знали. Но Доминик прекрасно исполнял свои обязанности.

Возле дома ежедневно собиралась толпа, пытаясь заслужить расположения очаровательного священника. Будущего мужа дочери рыбака. Ежедневно нам приносили пироги, лепешки, корзинки с фруктами. Доминик помогал всем. Кому-то находил работу, а кому-то хватало и доброго слова. Жизнь квартала налаживалась. Люди стали гораздо дружнее. И это всё благодаря Нику Прайсу.

Стивен был неплохим пастором, но Доминик действительно был хорош. И если мой мужчина решит оставить службу и заняться другим делом, я поддержу его и буду рядом.

Вечером мы отправились на пирс. После отъезда Стивена мы были частыми гостями у местных рыбаков. Наблюдая за тем, как влюблённо смотрят друг другу в глаза мои друзья, я тихонько проскользнула мимо. И, стараясь не разрушить идиллию, отправилась домой. Мари постоянно была с отцом. Он учил её различным техникам рисования.

Подойдя к дому, я увидела разбитое окно. Свет не горел. По спине пробежал неприятный холодок. Но я открыла дверь и, стараясь ступать как можно тише по пушистому ковру, вошла в гостиную. Там было пусто. Но я уловила запах чужого, мужского, слишком сладкого парфюма. Из кухни доносился шорох. Я вошла, потянулась к выключателю и тут же упала на пол. Кто-то ударил меня по затылку огромной вазой, что стояла в гостиной. Потрогав голову, я поняла, что она разбита. Волосы были липкими от крови.

Когда глаза привыкли к темноте, я увидела мужчину, который двигался в мою сторону. Вскочив на ноги, я схватилась за голову и почувствовала тошноту. Но мне удалось включить свет. На кухне, злобно скалясь, стоял Маркус. Он был пьян. Его безумные глаза горели опасным огнем, и я попятилась назад, понимая, что помощи мне ждать неоткуда. Паола и Доминик сейчас были на пирсе и даже не подозревали о визите нежданного гостя.

Маркус, как дикий зверь бросился ко мне и, повалив на пол, начал срывать одежду. Я кусала и царапала его, пытаясь отбиться, но тщетно. Одним рывком он сорвал мой бюстгальтер и, разглядывая мою грудь, начал бить по лицу. Я кричала так громко, что сорвала голос. Он лёг на меня, прижимая всем телом к полу, и потянулся к тонкому кружеву чёрных трусиков. Я чувствовала, как опухает моё лицо. Слёзы текли по щекам, и я закрыла глаза, ожидая самого худшего.

Маркус вскрикнул. Я пыталась открыть глаза, возвращаясь в страшную реальность. Чья-то рука держала брюнета за воротник. Это был Ник. Я лежала на полу. Вся в крови, в порванной одежде, захлёбываясь собственными слезами. Доминик пытался удержать обезумевшего подонка, но тот ловко вывернулся из цепких пальцев моего друга и, ударив его в живот, буквально выпрыгнул в то самое разбитое окно.

Паола бросилась ко мне, срывая скатерть со стола, и, закутав меня, села рядом, баюкая, как маленького ребёнка. Доминик принёс мокрое полотенце и, передав его невесте, предложил вызвать полицейских. Но мы с Паолой хорошо знали, что в полиции мне не помогут. Более того, через пару часов о случившемся узнает весь район, и я никогда не отмоюсь от того позора, который сейчас пережила. Подруга стирала кровь с моей разбитой головы, пытаясь не задеть огромные кровоподтёки, расползающиеся по моему лицу.