Графы Лудольф

Графу она очень понравилась, и он сразу же предложил даме полусвета свою протекцию и содержание. Несмотря на преклонный возраст (Штакельбергу исполнилось 78 лет), граф сохранил обаяние и отнюдь не казался таким уж дряхлым стариком. К тому же девушку глубоко потрясла личная трагедия графа: он так трогательно рассказал Мари, что год назад от туберкулеза умерла его любимая дочь Елена (1823–1843) (и это было чистой правдой), на которую похожа сама Мари. И, чтобы сильнее заинтересовать девушку, Штакельберг представился ей вдовцом, что, естественно, было чистой выдумкой — к счастью, Каролина де Лудольф-Штакельберг в то время была жива.

Из поздних воспоминаний брата графини Каролины Лудольф-Штакельберг — Джузеппе Костантино Лудольфа: «Мы с сестрой были очень дружны и любили друг друга. Сейчас, по истечении многих лет, должен признать, что замужество моей Каролины, увы, никак нельзя назвать счастливым.

Вот взять, например, ее мужа — Густава Штакельберга, ведь он тоже, как и наша семья, из немцев, но по своему человеческому существу он полная противоположность всем нам, он другой: холодный, скрытный, немногословный. То ли мы, графы Лудольф, перемешавшись с французами, поляками и итальянцами, стали менее немцами, не знаю, но Густав так и не вписался в нашу семью, всегда держался свысока и на расстоянии, под разными предлогами отказывался участвовать в общих семейных торжествах, письма его всегда носили характер официальный, сдержанный, в которых он не от души и сердца, а так, выполняя свой родственный долг, осведомлялся о делах и здоровье кого-либо из нас.

Моя сестра вышла за него замуж не по любви, а по воле отцовской, и, повинуясь судьбе, старалась быть Густаву хорошей женой и матерью их многочисленных детей. Увы, Каролине не суждено было испытать чисто женского счастья, но зато дети ее обожали, да и мы с братом Франсуа всегда поддерживали ее в трудные для нее минуты жизни.

Сестра и ее муж практически вели каждый свой образ жизни, как, впрочем, и было заведено в высшем русском свете, посему смею предположить, что мой свояк Густав — любитель красивых женщин, и раньше изменял моей сестре Каролине. Но уж, конечно, никто от него не ожидал, что в конце жизни, будучи уже весьма пожилым человеком, граф выкинет такой фортель!

Пожилой человек на глазах у всего парижского общества волочится за молоденькой куртизанкой! Какое унижение пришлось перенести моей бедной сестре в конце ее жизни! Она не раз пыталась образумить своего супруга, но это ни к чему не привело, он лишь стал более осторожен и снял девице другую квартиру, подальше от дома, в котором они жили.

Я было хотел вмешаться в ситуацию, но властность моего свояка меня остановила, да к тому же я бы все равно не достиг никакого результата. А потом, эти свободные нравы современного Парижа! Что было бы непристойно в Италии, то во Франции считалось почти нормальным — открыто содержать любовниц и даже показываться с ними в свете!

Чем мог я помочь моей сестре Каролине, что мог я ей посоветовать? Я написал ей письмо, в котором умолял ее пощадить свои нервы и здоровье, не принимать все так близко к сердцу, больше отвлекаться и путешествовать. В общем, смириться. А там — как Бог даст».

Кем же была эта молодая особа Мари Дюплесси (Альфонсина Плесси, 1824–1847), от которой потерял голову старый граф Штакельберг?

По одним источникам, ее отец — фермер, этакий «добрый» человек, продал совсем еще юную, 13-летнюю Мари цыганам. По другой — отец отдал ее за долги местному трактирщику. После того, как она расплатилась собой с трактирщиком и его друзьями, Альфонсина попыталась найти себе приличную работу в качестве прислуги, но никто не решился ее нанять из-за малолетнего возраста (ей было всего 15 лет), к тому же она была очень худой. Неустроенность и голод подтолкнули бедную девушку вернуться к древнейшей профессии. Поначалу клиентами Дюплесси были бедные студенты, но однажды ей повезло — ее любовником стал хозяин парижского ресторана, который прилично одел девушку и снял для нее квартиру. Так и началась ее обеспеченная жизнь.

Уже в Париже граф Штакельберг заботится о Мари, снимает ей шикарную квартиру в доме 11 по бульвару Мадлен (сначала она жила напротив дома графа, и он побаивался, что его жена может что-то заподозрить), дарит ей двухместную голубую карету и пару чистокровных лошадей, обставляет квартиру красивой мебелью и картинами. В гостиной всегда много живых цветов, особенно камелий, так полюбившихся Дюплесси. Старый граф занялся воспитанием и образованием молодой женщины. Он приучил Мари к чтению книг, создав неплохую библиотеку у нее дома, а со временем девушка уже читала наизусть стихотворения Мюссе, имела собственное мнение о художественных произведениях, прочла «Дон Кихота» и особенно полюбила Гюго. Мари брала уроки музыки и в итоге стала прекрасной пианисткой. Не правда ли, очень похоже на заботу родителя о собственной дочери?