Граф Монте Кристо 2 часть

Assunta took care of all, and our little fortune increased.	Ассунта была хорошая хозяйка, и наше маленькое состояние росло.
One day as I was setting off on an expedition,	Однажды, когда я собирался в путь, она сказала:
'Go,' said she; 'at your return I will give you a surprise.'	"Поезжай, а к твоему возвращению я приготовлю тебе сюрприз".
I questioned her, but in vain; she would tell me nothing, and I departed.	Сколько я ее ни расспрашивал, она ничего не хотела говорить, и я уехал.
Our expedition lasted nearly six weeks; we had been to Lucca to take in oil, to Leghorn for English cottons, and we ran our cargo without opposition, and returned home full of joy.	Я был в отсутствии больше полутора месяцев; мы взяли в Лукке масло, а в Ливорно - английские бумажные материи. Выгрузились мы очень удачно, продали все с большим барышом и, радостные, вернулись по домам.
When I entered the house, the first thing I beheld in the middle of Assunta's chamber was a cradle that might be called sumptuous compared with the rest of the furniture, and in it a baby seven or eight months old.	Первое, что я, войдя в дом, увидел на самом видном месте в комнате Ассунты, был младенец месяцев восьми, в роскошной, по сравнению с остальной обстановкой, колыбели.
I uttered a cry of joy; the only moments of sadness I had known since the assassination of the procureur were caused by the recollection that I had abandoned this child.	Я вскрикнул от радости. С тех пор как я убил королевского прокурора, меня мучила только одна мысль - мысль о покинутом ребенке.
For the assassination itself I had never felt any remorse.	Надо сказать, что о самом убийстве я ничуть не жалел.
Poor Assunta had guessed all. She had profited by my absence, and furnished with the half of the linen, and having written down the day and hour at which I had deposited the child at the asylum, had set off for Paris, and had reclaimed it.	Бедная Ассунта все угадала; она воспользовалась моим отсутствием и, захватив половину пеленки и записав для памяти точный день и час, когда ребенок был оставлен на пороге Воспитательного дома, явилась за ним в Париж.
No objection was raised, and the infant was given up to her.	Ей без всяких возражений отдали ребенка.
Ah, I confess, your excellency, when I saw this poor creature sleeping peacefully in its cradle, I felt my eyes filled with tears.	Должен вам признаться, ваше сиятельство, что, когда я увидел это бедное создание спящим в колыбельке, я даже прослезился.
'Ah, Assunta,' cried I, 'you are an excellent woman, and heaven will bless you.'"	"Ассунта, - сказал я, - ты хорошая женщина, и бог благословит тебя".
"This," said Monte Cristo, "is less correct than your philosophy,-it is only faith."	- Вот это не так справедливо, как ваша философия, - заметил Монте-Кристо. - Правда, это уже вопрос веры.
"Alas, your excellency is right," replied Bertuccio, "and God made this infant the instrument of our punishment.	- Вы правы, ваше сиятельство, - вздохнул Бертуччо. - Господь избрал этого ребенка орудием моей кары.
Never did a perverse nature declare itself more prematurely, and yet it was not owing to any fault in his bringing up.	Я не знаю примера, чтобы дурные наклонности проявлялись так рано, как у него, а между тем нельзя сказать, чтобы его плохо воспитывали, потому что невестка моя заботилась о нем, как о княжеском сыне.