Город заблудших (ЛП)

– Не знаю, будет ли из этого толк, – бормочет Саймон скорее себе, чем нам. Дэнни передает ему скотч с содовой. Саймон вливает в себя пойло, как простую воду, и садится в кожаное кресло. – Расскажи нам, что там произошло, – говорит он мне.

Я рассказываю подробности, но, когда очередь доходит до камня, замечаю взгляд Саймона, который так и орет «Заткни свою пасть». Эту деталь в рассказе я опускаю.

Похоже, Дэнни ничего не замечает. Интересно, рассказал ли ему Саймон о камне. А если не рассказал, то почему?

– Хулио убил Джаветти, – говорит Саймон и поднимает руку, когда я открываю рот. – Дай мне закончить. Пожалуйста. Не знаю как, но это дело рук Джаветти. Мы с ним вроде как давно знакомы. Когда он пришел ко мне, я чуть не обделался. Мне уже шестьдесят четыре. С Джаветти я познакомился, когда мне было восемнадцать. Сейчас он выглядит так же, как тогда. Следишь за мыслью? – Теперь он молчит, дает мне время переварить услышанное. Не получается.

– Я видел этого мужика, когда он к тебе приходил, – говорит Дэнни. – Ему под восемьдесят, не меньше.

– То же самое я сказал в пятьдесят девятом, – отзывается Саймон.

– Ты уверен, что это один и тот же человек? – спрашиваю я.

Он смеется:

– Еще как уверен. Таких, как Джаветти, трудно забыть. Я тогда на него работал. Занимался по его поручению всякой странной хренотой. Был повязан с лондонскими борделями, скачками, казино. – Саймон замолкает, делает глубокий вдох. – В общем, влезал за него в чертовски сомнительные дела. И уйму времени просиживал в библиотеках. Однажды ночью, – продолжает он, – у моего приятеля возникла мысль укокошить Джаветти. Мы тогда бухали. Джаветти надрался до зеленых чертей. Мы решили спрятаться в шкафу и придушить его во сне. Моей задачей было приволочь старого козла в дом. У меня были ключи, плюс я знал, когда он ложится спать.

– Вы пытались его убить? – спрашивает Дэнни.

– Не просто пытались. Крепко его связали, избили до потери пульса битой для крикета. Бросили истекать кровью на его чертовы персидские ковры и всю дорогу ржали. Набили карманы доверху и подожгли дом. Он тогда сдох. Я сам видел, как он горит.

Я смотрю на Дэнни, вдруг он купился на эту чушь.

– Бред сивой кобылы, – говорит он.

– Тут я согласен с Дэнни, – киваю я. – Ты хочешь сказать, что призрак Джаветти вернулся и каким-то макаром заставил Хулио наложить на себя руки? Да ладно тебе, Саймон! Не слетай с катушек. Ты пришил Джаветти… когда? Лет пятьдесят назад? Наверняка это кто-то другой. Что там, кстати, сталось с твоим приятелем?

– Он психанул, – отвечает Саймон. – Сказал, что пойдет в полицию.

Зная Саймона, можно смело утверждать, что нынче приятель его почивает на дне Темзы. Значит, эту зацепку вычеркиваем.

– Кто еще был в курсе?

– Кроме вас двоих, я об этом ни единой живой душе не рассказывал. У Джаветти тогда были серьезные связи. Если бы хоть слово просочилось, мы оба были бы покойниками. Так что никто ничего не знал.

– Кто-то пудрит тебе мозги. Может быть, ребята, с которыми ты его свел, в курсе. Да наверняка. Тот, который помер, слетел с нарезки, вот они от него и избавились.

– Так ведь пуль не нашли.

– Бронежилеты, – подхватывает Дэнни. – Пули застряли в кевларе.

Все начинает обретать смысл, кусочки мозаики встают на места.

Саймон кивает, как будто соглашается со сценарием, а потом вдруг спрашивает:

– Тогда зачем Хулио убивать себя после встречи с Джаветти?

– Так, хорош, – говорит Дэнни. – Эту сказочку можно рассказывать как страшилку у костра в лагере. Может быть, потом зефирки пожарим и «Кумбайю» [6]споем. А прямо сейчас у нас какой-то ублюдок, прикидывающийся мужиком, которого ты завалил пятьдесят лет назад. Или так, или ты впадаешь в маразм. А я зуб даю, что такой проблемы у тебя нет.

– Так, по-вашему, это какой-то трюк?

– Признаю, мысль стремная, – говорю я, – но да, тут Дэнни, кажется, прав.

Вообще-то, когда у Саймона что-то на уме, его не переубедить. Он самый упертый баран из всех, кого я знал. Все это время он говорит таким тоном, что становится ясно: у нас будет долгая и нудная ночь сплошных споров.

Несколько секунд он раздумывает, а потом наконец заявляет:

– Вы правы.

– Повтори?

– Я говорю, вы правы. У нас имитатор. В конце концов, Джаветти давным-давно сдох.

Что-то не так. Саймон никогда так быстро мнение не меняет. Что за игру, черт возьми, он ведет?

– Дэнни дело говорит. Все это чушь. – Саймон кивает Дэнни, тот встает и наливает ему еще порцию виски с содовой. – Кто-то пытается обвести меня вокруг пальца. И я хочу, чтобы его убрали.

– Аллилуйя, – говорит Дэнни, – он прозрел.

Саймон холодно ему улыбается. Сомневаюсь, что босс так просто забудет слова о маразме.

– Когда? – спрашиваю я.

– Сегодня, – отвечает Саймон и поднимает пустой бокал. – Дэнни, не плеснешь мне?

Явно не в восторге от роли мальчика на побегушках, Дэнни встает, чтобы налить ему еще.

Саймон открывает ящик стола рядом с креслом, достает «Глок-30» с резьбой на стволе и глушителем и передает мне:

– Бери. Пушка чистая.

Возвращается Дэнни с бокалом. Саймон опрокидывает в себя содержимое и говорит: