Город заблудших (ЛП)

Но все без толку. У Хулио закатываются глаза. Жизнь вытекает из него, пузырясь и пропитывая футболку алыми пятнами.

____________________

Фрэнк Танака выдыхает дым мне в лицо.

Он сидит передо мной в одной из комнат для допросов и курит третий «Кул» [3]. Мы в полицейском участке на проспекте Бербанк. Со звукоизоляцией здесь хреново, поэтому я слышу гул машин на автостраде-170 в квартале отсюда.

Смотрю на плакат «Не курить!», приклеенный к стене. Фрэнк ловит мой взгляд. Опять выдыхает струю дыма мне в лицо.

– Тоже, наверное, хочешь, – говорит он.

Хочу, но мы оба знаем, что он не предложит, а я не возьму.

– Ментоловые для телочек.

Фрэнк Танака из тех мелких японцев, о которых предупреждают учеников в школах боевых искусств. Компактный и резвый. Но я не сомневаюсь, что он легко надерет мне зад, и плевать, сколько он выкуривает за день.

Он нажимает кнопку на маленьком диктофоне, который лежит между нами, называет дату и время.

– Итак, Сандей, почему ты убил Хулио?

– Поговори с барменом, – говорю я уже в пятый или шестой раз. – Он тебе то же самое скажет. Хулио сам себя прикончил.

К тому времени, как копы порешали свои дела и очередь дошла до меня, было уже четыре пополудни. Мне удалось немного отмыться, но руки все еще липкие, как я их ни отскребал. Футболка заскорузла от крови Хулио, колено опухло и пульсирует как черт знает что. Тут впору поржать над моим везением: коленную чашечку мне выбили в драке в старших классах. А эти черти из участка могли бы и таблетку адвила предложить.

Ну хоть лейкопластырь не зажлобили, чтобы я заклеил порезы от осколков на руках.

– Не пудри мне мозги, Сандей. – Фрэнк злобно смотрит на меня. Рукава его рубахи закатаны по локти. Усы в духе мистера Мияги [4]дергаются. – Хулио Геррера не из тех, кто накладывает на себя руки.

Тут он прав. Четыре часа назад я бы согласился с ним не глядя. Да черт с ним, я и сейчас так думаю. Хулио и самоубийство – несовместимые понятия.

– Ну, не знаю. Может, кому проспорил?

Фрэнк в курсе, что я чего-то не договариваю. Он знал Хулио не хуже, чем я. Видит бог, он арестовывал нас обоих уйму раз: по подозрению в убийстве, причинению тяжких телесных и т.д. и т.п. Однажды даже пытался загрести меня за переход улицы в неположенном месте, только чтобы затащить в участок. Но до сих пор ему нечего было мне пришить.

Какое-то время мы топчемся на месте. Видимо, он считает, что если задавать мне одни и те же вопросы снова и снова, то мои ответы как-то изменятся. Наконец он бросает в беседу бомбу:

– Сандро Джаветти. Что об этом скажешь?

Я чуть не подпрыгиваю, слыша это имя, но я бывал в таких комнатах еще тогда, когда отмывал бабло в Венеции. Лет двадцать назад. И сейчас меня голыми руками не возьмешь.

– Сандра? Впервые слышу, – говорю я. – Жене Хулио это не понравится.

– Я знаю, что вчера вечером Хулио был с Джаветти.

– Понятия не имею, о чем ты.

Фрэнк молчит и смотрит на меня. Ага, это тот самый взгляд. Все копы так умеют. Тяжелый взгляд, ни слова в ответ. Большинство под таким взглядом душу выложат, лишь бы продолжить разговор. Я точно не из их числа. На мне этот взгляд Фрэнк сто раз испытывал.

Минуту спустя кто-то стучит. Дверь приоткрывается, в проеме маячит голова барышни в полицейской форме.

– Приехал его адвокат.

Они с Фрэнком обмениваются взглядами. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять: расстались они не друзьями. Надо же, какая удача. Фрэнк не успевает и рта раскрыть, как барышня сопровождает в комнату одного из безликих законников Саймона.

На нем серый костюм от Армани, с руки орут «ролексы», а стрижка наверняка стоит больше, чем мои ботинки.

– Детектив, – здоровается он и смотрит на Фрэнка, как монахиня, заставшая мальчишку в женском туалете. – Рад снова с вами повидаться.

– Советник, – в тон отвечает Фрэнк. Он знает, что на меня у него ничего нет.

Допрос окончен. Он встает, вытаскивает из кармана визитку, пишет на ней свой номер и сует мне:

– Увидишь что-нибудь странное – звони.

Он выходит из комнаты и с треском закрывает за собой дверь.

– А вы знаете, как заводить друзей, мистер Сандей, – говорит адвокат, садится напротив, кладет кожаный портфель на стол и открывает его. – Соболезную по поводу вашего напарника. – Таким же тоном он наверняка бургеры заказывает.

– Ага, – говорю я. – Паршиво вышло.

Из всей сегодняшней кутерьмы больше всего меня беспокоит то, что Фрэнк дал мне свой номер. Арестовывает и тут же дает номер? Прямо как фиговое свидание. Я сую визитку в карман, только чтобы убрать с глаз долой.

– Вы его убили?

– Господи, и вы туда же.

Законник показывает мне руки ладонями вверх:

– Я должен был спросить. Значит, нет. Бармен рассказал то же самое. Конечно, после того, как его напичкали седативами, чтобы он перестал рыдать. По его словам, мистер Геррера пытался его съесть. Мы вытащим вас отсюда в мгновение ока, потому что против вас официальных обвинений никто не выдвигал.

– А «в мгновение ока» – это когда конкретно? – спрашиваю я.

Адвокат оглядывается на дверь:

– Надо только заполнить бумажки. Но будет лучше, если мы пока посидим здесь. Наш детектив серьезно не в духе.