Город Шипов

Говоря языком смертных, человека, лишенного сочувствия, называли психопатом. Насколько я помнила, у таких людей была снижена активность миндалевидного тела – части мозга, отвечающей за тревогу. Таким образом, психопаты не испытывали страх в той степени, что и нормальные люди. Если они происходили из среднего класса, то имели все шансы преуспеть в торговле акциями или в политике. Но если они вырастали в атмосфере насилия, то вполне могли отрубить родителям головы и повесить их на ворота.

Мы пересекли каменный двор, который вел к очередной высокой стене с воротами, служившей защитным барьером на пути к башне. У короля имелась серьезная защита.

– Орион, – позвала я вполголоса, – ты когда-нибудь испытывал страх?

– Чего мне бояться? Я могу убить почти кого угодно, – нахмурился он.

«О боже».

– Ты переживал когда-нибудь за другого человека? Я просто пытаюсь понять, каким надо быть, чтобы считать нормой отрубленную голову на воротах.

Его губы скривились в насмешливой улыбке:

– Если хочешь понять, кто считает это хорошей идеей, то можешь прочесть собственную историю. Именно у вас мы и позаимствовали этот обычай. Смертные делали то же самое, когда мы закрыли ворота в начале семнадцатого века. Головы поверженных врагов торчали возле Бостон Коммон[10] в тысяча шестьсот семидесятом году. – Он пожал плечами: – Просто культура демонов развивается чуть медленнее.

Что ж, будь я проклята, но он был прав. Смертные, как и демоны, творили ужасные вещи.

На другой стороне двора два огромных мускулистых демона охраняли ворота с вырезанным на них изображением. Оно представляло собой нечто похожее на насекомое с длинными лапами, вероятно, символ Вельзевула.

Рога цвета слоновой кости отлично гармонировали с бледным оттенком кожи стражников. Они смотрели на нас и крепко сжимали копья. От их тел исходила серебристая магическая аура, и низкое рычание прокатилось по камням у нас под ногами. Звук становился все сильнее, превращаясь в какую-то мрачную песню, наполнившую все вокруг.

Дрожь пробежала по телу от того, насколько это было незнакомо. Но все же мне удалось сохранить сексуальную кошачью походку. Я шла, покачивая бедрами, и это казалось мне ужасно странным. Я ведь никогда не встречала Мортану. И ничего о ней не знала. И все же казалось, интуитивно я могу предугадать ход ее мыслей. Ее самоуверенность, презрение к другим, способность все держать под контролем. Она походила на мою темную сторону, которая потихоньку выбиралась на поверхность. Мое подсознание. Эту его часть не отягощали тревога и застенчивость. Остались только желание и агрессия. И, возможно, было не так уж плохо выпустить его наружу.

Стоило нам приблизиться, и охранники мгновенно отступили. Ворота распахнулись, и нашему взору предстала великолепная поляна, заполненная яркими полевыми цветами – янтарными, тыквенными, вишнево-красными. Каменная дорожка пролегала прямо через поле и вела к позолоченной башне, этажи которой концентрическими кругами сужались кверху. Возле входа расстелили красную ковровую дорожку.

Это было самое грандиозное сооружение, которое я когда-либо видела, и, очевидно, его построили для устрашения. Вокруг башни неспешно прогуливались демоны в роскошных вечерних платьях и костюмах. Из-за обилия бриллиантов и металлических оттенков все это больше напоминало Met Gala[11]. Здесь обнаружились и дамы в красных платьях с возмутительно длинными шлейфами, которые волочились по траве, и мужчины в дорогих костюмах в тонкую полоску или бархатных с огромными кушаками. Если бы не наличие рогов у половины присутствующих, я бы решила, что мы на сцене в Нью-Йорке.

По-видимому, сегодняшний вечер являлся знаменательным событием. Казалось, здесь присутствовал весь город. Скорее всего, чтобы посмотреть, как суккуба поджаривают на костре.

Я украдкой покосилась на Ориона, стараясь сохранить нейтральное выражение лица. Его серебристые волосы блестели в лунном свете. А когда он повернулся, чтобы посмотреть на меня, я ощутила нежеланный трепет в груди. Я начинала чувствовать себя с ним в безопасности, как будто он стал моим защитником. Только вот это было очень глупо, если учитывать, что он один из подозреваемых.

Когда мы приблизились к ковровой дорожке, я осознала, что глаза всех демонов обращены на меня. Я изо всех сил старалась выглядеть скучающей, хотя сердце колотилось как сумасшедшее, а живот скрутило от страха.

В своем черном платье я оказалась одета проще всех, хотя, наверное, в этом и заключался весь смысл. Мортана была крутой стервой, слишком уверенной в себе, умеющей себя преподнести. А этот эффект достигался вовсе не одеждой. Зачем было приковывать внимание к дизайнеру, когда можно обратить его на Мортану?

Только вот испытывала ли я столь непоколебимую уверенность? Черт, нет. Но мне предстояло сделать все возможное, чтобы этого никто не заметил.

Демоны в буквальном смысле таращились на нас, когда мы поднимались по лестнице к самой башне. Наверху стояли еще два охранника, которые распахнули перед нами двери.