Город Х

Кокс напрягся. Ему, как обычно, хотелось получить все бесплатно и быстро, ибо Кокс не любил терять деньги – он любил их зарабатывать.

Рыжий Сэм, глаза которого за стеклами очков казались вечно наивными, улыбнулся:

– Я все продумал. Пусть все доделает, мы дадим ему уйти. А потом они встретятся снова уже не в «Иксе», и мы подловим их вдвоем. Захватим, сделаем его виноватым в том, что не защитил бабу, что позволил нам мучить ее у него на глазах, что при всей своей силе и сноровке не уберег. О, мы как следует подготовимся; Эвертон еще будет счастлив, что отделался малым – возвратом нам на счет трех миллионов…

Энтони рассматривал своего советника без тени улыбки на лице.

– Трех с половиной теперь уже.

– Да, трех с половиной.

– А что, если они не встретятся вне «Икса»?

– Встретятся. Я готов дать на отсечение руку – встретятся. Он на нее запал.

– Вот что, Сэмми, – седовласый человек в идеально отглаженном костюме неодобрительно поджал губы, выказывая недовольство озвученным планом. – Если вдруг они не соберутся встречаться вне «Икса» и твой план провалится, я найму себе нового советника, ты меня понимаешь? А с тебя вычту большую неустойку. Так что, лучше твоим прогнозам сбыться. Сечешь?

Макферсон нервно кивнул.

– Молодец. Наблюдай за ними. А я пошел спать.

Спустя минуту Сэм остался в кабинете один на один с мониторами, на которых застыло злое и решительное выражение Логана Эвертона во что бы то ни стало победить противника.

– Посмотрим, кто кого, – процедил Макферсон с ненавистью. – Посмотрим.

Глава 10

Кухню в особняке Логана я уже успела изучить, и потому теперь готовила в ней спокойно – яичницу, помидоры, сосиски, свежий лук – все, что смогла отыскать в холодильнике для завтрака.

– Тебе какой сок?

– Апельсиновый.

– Хорошо.

Себе я налила ананасовый; сели завтракать.

Солнечный свет, вкусные запахи дома, почти что уют, несмотря на то, что этот особняк не принадлежал ни мне, ни Логану.

– Как движется проект? – спросила я для того, чтобы что-то спросить. Ведь именно об этом разговаривают живущие вместе пары – мол, что собираешься сегодня делать, дорогой?

– Отлично, – ответили мне, разрезая сосиску на части. – Осталось три дня.

– Три дня? – ТРИ ДНЯ?! Я едва не подавилась куском яичницы – кое-как сумела ее проглотить и не закашляться. – Включая этот?

– Да. Сегодня вечером состоится предварительный показ программы заказчику. Покажу меню, навигацию, спрошу, есть ли пожелания.

И это все? Три дня? И он так буднично об этом говорит? А как же… мы?

Вероятно, я походила на собачку, при которой только что состоялось обсуждение того, что «псину мы оставим тут, в новый дом с собой не возьмем». Мда. Уютная кухня? Вкусные запахи? И куда только подевалось недавнее очарование моментом.

– А что… будет… дальше?

Я больше не ела – не могла, сидела и глазела на Логана с застывшей в руке вилкой.

– Дальше? – на меня смотрели тем взглядом, в котором невозможно распознать выражение. – Дальше будет то же самое, что и сейчас…

Я сглотнула – будем мы? Вместе, как сейчас?

– …будет жизнь.

Довершил он фразу, и у меня внутри что-то оборвалось. Ну да, конечно. Жизнь, как же я не догадалась. Три «ха-ха».

– Послушай, я давно хотела тебя спросить…

– Да?

Теперь он просматривал какую-то газету – ну, точно, разговор пары «двадцать лет спустя». Или же за этой газетой прятался, предполагая некий неприятный разговор.

– А ты никогда не пользовался сервисом «Моя вторая половина»?

Теперь мистер «Синие глаза» смотрел на меня – ровно, открыто и с тем самым скрытым предупреждением, от которого хотелось поежиться, – мол, ты ступаешь на скользкую дорожку.

Я всегда знала, что когда-нибудь спрошу его об этом, не думала только, что сделаю это сейчас.

– Нет.

– Почему?

Поздно отступать.

– Потому что я никогда – НИКОГДА, – он повторил это с неприятным нажимом, – не позволю машине выбирать за меня.

Я потупилась и стала смотреть в свою тарелку, потому что взгляд Логана в этот момент стал невыносимым – слишком пронзительным и даже укоризненным.

«Но почему? – могла бы упрекнуть я. – Я сходила, узнала, что машина выбрала нас с тобой, и думаю, что она не ошиблась. Разве ты не видишь, что мы – особенные? Что мы по-особенному подходим друг другу? Разве ты не думаешь, что нам стоило бы уехать отсюда вместе? Или ты идиот? Ну, почему твой разум всегда опаздывает?»

«Единственный, кто тут опаздывает, – ответили бы мне, – это ты на свою работу. Ведь еще не весь Город посмотрел на твои обнаженные сиськи, не так ли?»

Открой я рот, и наш диалог вышел бы именно таким или примерно таким. И потому рот я больше не открыла.