Город и псы

Они вместе проходят квартал по Диего Ферре и у дома Альберто прощаются. Бебе в знак поддержки еще пару раз хлопает его по плечу. Войдя в дом, Альберто бросился прямиком на лестницу к себе в комнату. Там горел свет. Он распахнул дверь: отец стоял с табелем в руках, мама с задумчивым видом сидела на кровати.

– Привет, – сказал Альберто.

– Добрый вечер, юноша, – сказал отец.

Как обычно, он был одет в темный костюм и, казалось, только что побрился. Волосы блестели. Он старался придать лицу суровое выражение, но время от времени жесткость во взгляде пропадала – глаза начинали придирчиво осматривать сверкающие туфли, галстук в серую крапинку, белоснежный платок в кармане, безупречные руки, манжеты, складки на брюках. Окинув себя противоречивым – беспокойным, но довольным – взглядом, он спохватывался и снова напускал строгий вид.

– Я пораньше вернулся, – сказал Альберто, – голова побаливала.

– Наверное, грипп, – сказала мама. – Ложись-ка в постель, Альбертито.

– Но сперва поговорим, юноша, – сказал отец, потрясая табелем. – Я только что ознакомился.

– Некоторые предметы я завалил, – сказал Альберто, – но главное – на второй год меня не оставили.

– Замолкни, – сказал отец, – не говори глупостей, – мама испуганно взглянула на него. – В моей семье такого никогда не бывало. Глаза девать некуда. Знаешь, сколько времени мы были первыми учениками в школе, в университете, везде? Два века подряд. Твоего деда удар бы хватил – попадись ему этот табель.

– И в моей семье тоже, – встряла мама. – Что ты думаешь? Мой папа дважды был министром.

– Но с этим покончено, – сказал отец, не обращая на маму внимания. – Это стыд и позор. Я не позволю втаптывать в грязь мою фамилию. Завтра же начнешь заниматься с репетитором, готовиться к поступлению.

– Поступлению куда? – спросил Альберто.

– В училище Леонсио Прадо. Интернат пойдет тебе на пользу.

– Интернат? – изумился Альберто.

– У меня душа как-то неспокойна насчет этого училища, – сказала мама. – Он там разболеется. В Ла-Перле очень сырой климат.

– А тебе не претит, что я буду в училище для чоло? – спросил Альберто.

– Не претит, потому что иначе тебя не привести в чувство, – сказал отец. – Это с монахами ты можешь шутки шутить, а с военными не получится. К тому же в моей семье все всегда были очень демократичны. Да и приличный человек везде останется приличным человеком. Теперь марш спать, а с завтрашнего дня – за учебники. Спокойной ночи.

– А ты куда собрался? – вскрикнула мама.

– У меня срочное дело. Не волнуйся. Я скоро вернусь.

– Бедная я, несчастная, – вздохнула мама и понурилась.