Город и город

Сотрудники милицьинаходились слишком далеко, чтобы можно было различить какие-то подробности. Но они чего-то ждали. Пограничник, разумеется, продолжал отнимать время — мол, может, ты и полищай, но специальной подготовки не получил, а вот мы следим за границами, — но в конце концов, не ища предлогов поступить иначе, несколько язвительно отсалютовал и жестом указал нам ехать, когда поднялись ворота. После Бещеля сама дорога сотню метров или около того ничейного пространства ощущалась под шинами иначе, а затем через вторые ворота мы попали на другую сторону, где навстречу нам двинулись одетые в форму милицьонеры.

Раздался скрежет. Автомобиль, который мы видели застывшим в ожидании, рванулся по внезапной крутой кривой, обогнул приближающихся офицеров и отрывисто и резко вякнул сиреной. Из него появился человек, надел форменную фуражку. Он был немного моложе меня, коренастый и мускулистый, двигался с властной быстротой. На нём была официальная серая форма с эмблемой ранга. Я попытался вспомнить, что она значит. Пограничники в удивлении застыли.

— Достаточно, — крикнул он, отсылая их взмахом руки. — Теперь дело за мной. Инспектор Борлу?

Он говорил по-иллитански. Мы с Дьегещтаном вылезли из машины. Он не обратил внимания на констебля.

— Инспектор Тьядор Борлу, Бещельский ОООП, верно?

Крепко пожал мне руку. Указал на свою машину, в которой ждал его собственный водитель.

— Прошу вас. Я — старший детектив Куссим Дхатт. Вы получили моё сообщение, инспектор? Добро пожаловать в Уль-Кому.

Связующий зал разрастался несколько столетий — мешанина архитектуры, определяемой Комитетом по надзору в его различных исторических воплощениях. Он занимал значительный кусок земли в обоих городах. Внутри у него была сложная структура — коридоры могли поначалу быть почти сплошными, бещельскими или уль-комскими, становиться всё более заштрихованными дальше, с комнатами в одном или другом городе вдоль них, а также со множеством странных комнат и областей, которые не принадлежали ни одному городу, ни обоим, которые были только в Связующем зале и единственным правительством в которых был Комитет по надзору и его органы. Надписи и диаграммы на стенах здания представляли собой красивые, но запутанные цветные сетки.

Однако на первом уровне, где широкая дорога вдавалась в первый ряд ворот и проволоки, где бещельский граничный патруль махал прибывавшим, требуя вставать в раздельные очереди — пешеходы, ручные тележки, гужевые прицепы, приземистые бещельские машины, фургоны, подразделения по различным видам пропусков, и все двигались с разной скоростью, а ворота поднимались и опускались, пребывая в какой-либо фазе, — ситуация была проще. Имел место неофициальный, но древний рынок, где Связующий зал выходит в Бещель, в пределах видимости ворот. Незаконные, но допускаемые уличные разносчики расхаживали вдоль ожидающих автомобилей с жареными орехами и бумажными игрушками.

За бещельскими воротами, под основной массой Связующего зала, простиралась ничейная земля. Асфальт оставался неокрашенным: эта магистраль не была ни бещельской, ни уль-комской, так какую же систему дорожной разметки здесь использовать? Далее, ближе к другому концу зала, находился второй ряд ворот, который, как мы, с бещельской стороны, не могли не заметить, содержался лучше, чем наш, с вооружёнными уль-комскими пограничниками, большинство из которых смотрели не на нас, но на свои очереди визитёров в Бещель, умело ими управляемые. Уль-комские пограничники не являются отдельной силовой структурой, как в Бещеле: это милицьи, то есть полиция, как и полищай.

Проездное помещение Связующего зала больше, чем колизей, но в нём нет ничего сложного — пустота, окружённая старинными стенами. С порога Бещеля можно видеть толпы и ползущие автомобили в дневном свете, просачивающемся из Уль-Комы, с той стороны. Можно видеть головы уль-комских посетителей или возвращающихся соотечественников, края уль-комской колючей проволоки за серединой зала, за этим пустым перегоном между контрольно-пропускными пунктами. Через огромные ворота можно различить саму архитектуру Уль-Комы в сотнях метров отсюда. Многие напрягают зрение, глядя через этот переход.

По дороге туда водитель удивлённо задрал брови, когда я велел ему ехать к бещельскому входу кружным путём, по маршруту, который привёл нас на Карнстращ. В Бещеле это ничем не примечательная торговая улица в Старом городе, но она заштрихована, с некоторым перевесом Уль-Комы, большинство зданий принадлежит нашему соседу, и в Уль-Коме её топольгангером является исторический, известный проспект Уль-Майдин, в который выходит Связующий зал. Мы как будто случайно ехали мимо выхода Связующего зала в Уль-Кому.