«Как бы там ни было, в 3 года малыш уже ходил степенно и говорил снисходительно так, что все удивлялись и восхищались. Он не походил на мальчика в нежном возрасте, а казался уже взрослым, исполненным лет.
Пастух сидел на камне, молча смотрел на малыша и воображал его жизнь. Один глаз у пастуха плакал, а другой смеялся.
Выглядел пастух как человек средних лет, угловатый и тощий. История его была вполне обычная. В возрасте 7 лет он уже пас коз. В 27 лет он женился. Его первая жена была ангелом и умерла от преждевременных родов. Вторая его жена была не настолько хороша собой, как первая. Он расстался с ней по взаимному согласию. Третья его жена бежала от него. От четвертой жены он сам бежал и поселился в пещере на Лысой горе. Он пас коз и размышлял. Жил он как бог, и был почти счастлив, правда, иногда его беспокоили видения. Ему являлись жены и искушали его. Иногда их было пять, иногда семь.
Проснувшись, он пытался понять, зачем бог посылает ему эти сны?
Из пещеры был виден город, похожий на некое чешуйчатое чудовище с крыльями, уползающее в море…»
«Горожане рожали детей, жили и радовались, как будто всюду царил мир, спокойствие и не было войн, переселений, не существовало и прочих бед, хотя время было смутное. По дорогам бродили странные люди в одиночку или группами. Они вели себя как одержимые, предсказывали конец света, говорили о том, какое зрелище ждет горожан, когда город проглотит Яма, и сами они будут извиваться в адском пламени как саламандры в танце.
Бог не вмешивался, он созерцал…»
«Пастух сидел на камне и размышлял о женах и собственной бренности: «Во сне все позволено, но не все полезно… — думал он. Его смущали требования плоти. — Желание нравиться — самая сущность плотской похоти… лучше женщин избегать и совсем не знать, чтобы не делать того, чего сам не хочешь, но делаешь, и превращаешься в раба страсти, а не воздержания… впрочем, одного желания недостаточно, нужно еще благоволение судьбы, которое называют счастливым случаем… судьба смеется, наблюдая за нами, зная, в отличие от нас, что это всего лишь игра, будоражащая неясностью, в которой ожидание радости может смениться ужасом, страданием, смертью… смерть и ужас всегда живут в нас, прячутся за улыбкой, под маской, в складках темноты… кажется, нужно проснуться, но, проснувшись, можно очутиться в действительности еще более странной и несуразной, чем самый странный и несуразный сон…»»