Читаем Горькая доля детства. Рассказы о днях оккупации полностью

Подростки, в числе которых был и я (а мне в 1944-м уже шел двенадцатый год), угоняли по ночам лошадей в самые глухие места лесов, где прятали их от немцев. И вот однажды я не смог отправиться в ночное со сверстниками, остался ночевать дома. Замешкался из-за того, что отец задержался на работе… Одна из немецких колонн наткнулась на группу ребят, в которой должен был быть и я. Фашисты зверски расправились с захваченными людьми: положили их на землю и убили выстрелами в сердце. Судьба оказалась милостива ко мне и в этот раз! Среди погибших находился мой двоюродный брат Миша. Из-за того, что кругом шли бои, Мишу не смогли захоронить сразу, и его тело пролежало в погребе несколько дней.

Война такой вдавила следи стольких наземь положила…

Эти суровые симоновские строки часто приходят мне на память.

(Из книги В. А. Алешко. Академик Иван Иванович Лиштван. Ученый и человек / В. А. Алешко. – Минск, 2008. – С. 24–32.)

<p>Дорогами испытаний (вспоминает Владимир Логинов)</p>

Родился 8 марта 1940 года в деревне Зеленовка Городокского района Витебской области. Исследователь в области геоэкологии и климатологии. Академик HAH Беларуси, доктор географических наук, профессор, лауреат Государственной премии Республики Беларусь в сфере науки.

Перед самой войной отца перевели начальником лесоучастка в городской поселок Юратишки Лидского района. А когда эта беда грянула, он в первые же дни вражеского нашествия ушел на фронт. Первый бой принял под городом Ярцево в Смоленской области, где и был ранен. По его рассказу, не все в атаку шли с оружием, которого, видимо, хронически не хватало. Рядом с вооруженными людьми бежали и безоружные, готовые поднять выпавшую из рук убитых винтовку или автомат.

После этого отец воевал на других фронтах, включая и Сталинградский (армия генерала Родимцева). Был ранен еще семь раз, но выжил, хотя и стал инвалидом. Переносить военные тяжести помогала пройденная перед войной кадровая служба, обретенный там армейский опыт.

Мама, старший брат и я с началом военных действий эвакуировались на восток, но доехать смогли только до Кличевского района Могилевской области. Дальше путь был отрезан наступающими немецкими частями. Там и жили до освобождения Беларуси. Отец после демобилизации сразу нас разыскал.

Лично в моей памяти запечатлелись только два военных эпизода. Первый – отступление через деревню немецких танков и мать на коленях перед иконой. Второй эпизод: человек на костылях постучал костылем в окно и вошел в дом. Мать сказала, что это мой отец.

В июне 1945 года семья вернулась в Городокский район, где отец снова занялся своей привычной работой в лесном хозяйстве. Запомнилась послевоенная жизнь на Машниковском лесоучастке. Своего дома не было (он появился только через шесть лет). Жили в служебном помещении лесоучастка либо снимали комнату в соседних деревнях.

В 1-4 классы начальных школ (а они были разные в зависимости от места жительства семьи в данный момент) приходилось ходить за 3-4 километра. В комнате, отведенной под учебу, порою сидели ученики разных классов и молодая наставница вынуждена была учить грамоте всех одновременно по разным программам.

Пятиклассником довелось путешествовать еще дальше. Школа на сей раз располагалась в девяти километрах от нашего лесоучастка. До сих пор помню жуткий вой волков ранним утром, когда мы с одноклассниками отправлялись в путь. К счастью, вскоре переехали в Городок и дальнейшее обучение происходило там.

Мы росли самостоятельными и приспособленными к жизни. Сама послевоенная обстановка учила этому. Не избалованные вниманием родителей, мы впитывали опыт более мудрых старших товарищей и друзей. В характере воспитывалась ответственность за свои поступки. Возможно, это сыграло свою роль в выборе дальнейшего жизненного пути, но это, как говорят, уже другая история.

<p>Укороченное детство (вспоминает Геннадий Лыч)</p>

Родился 25 февраля 1935 года в деревне Могильное Узденского района Минской области. Исследователь в области экономики сельского хозяйства. Академик HAH Беларуси, доктор сельскохозяйственных наук, профессор, заслуженный деятель науки БССР.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии