Горящий лабиринт

Посередине корабля возвышалась верхняя палуба, сияющая тонированными стёклами своих окон и белыми стенами. Далеко наверху на фоне рубки выделялись радиолокационные и спутниковые антенны и два развевающихся знамени: одно — с имперским орлом Рима, другое — с золотым треугольником на фиолетовом фоне, который, как я предполагал, был эмблемой «Триумвират Холдингс».

Ещё два охранника стояли около массивной дубовой двери, ведущей внутрь. Парень слева выглядел как смертный наёмник, на нём был такой же чёрный камуфляж и бронежилет, как и у тех джентльменов, которых мы отправили в дикую погоню за рыбными тако. Парень справа был циклопом (его выдавал единственный огромный глаз). Также он пах как циклоп (сырыми шерстяными носками) и был одет как циклоп (джинсовые шорты, порванная чёрная футболка и гигантская деревянная палица).

Человеческий наёмник нахмурился, увидев нашу веселую банду из захватчиков и пленников.

— Что здесь происходит? — спросил он.

— Не твоё дело, Флоренс, — рыкнул Амакс. — Дай нам пройти!

Флоренс? Я чуть не засмеялся, вот только Флоренс весил три сотни фунтов, имел шрамы от ножевых ранений по всему лицу и обладал именем все же лучшим, нежели Лестер Пападопулос.

— Это правила, — сказал Флоренс. — У вас пленники, значит я должен об этом сообщить.

— Не сейчас, — Амакс раскрыл свои уши, как капюшон кобры. — Это мой корабль. Я скажу тебе, когда доложить об этом. После того, как мы допросим незваных гостей.

Флоренс нахмурился и повернулся к своему партнёру-циклопу.

— Что ты думаешь, Гранк?

Вот Гранк — это хорошее имя для циклопа. Я не знал, в курсе ли Флоренс, что работает с циклопом. Туман может быть непредсказуемым. Но я сразу же придумал сюжет для сериала о приключениях двух приятелей — Флоренса и Гранка. Если переживу плен, обязательно расскажу об этом отцу Пайпер. Возможно, он мог бы помочь мне организовать парочку обедов и представить свою идею. О боги… я пробыл в Южной Калифорнии слишком долго.

Гранк пожал плечами.

— Это уши Амакса на кону, если босс разозлится.

— Хорошо, — Флоренс пропустил нас. — Развлекайтесь.

У меня было мало времени, чтобы оценить роскошный интерьер — фурнитуру из чистого золота, роскошные персидские ковры, произведения искусства на миллион долларов, мягкую фиолетовую мебель, которая, я был уверен, когда-то принадлежала певцу Принсу.

Мы не увидели ни других охранников, ни каких-либо членов экипажа, что было странно. Впрочем, наверное, даже с ресурсами Калигулы найти достаточное количество персонала для пятидесяти супер-яхт сразу может быть трудновато.

Когда мы проходили через отделанную ореховыми панелями библиотеку, увешанную шедеврами живописи, у Пайпер перехватило дыхание. Она указала подбородком на абстракцию Жоана Миро.

— Это из дома моего отца, — сказала она.

— Когда мы выберемся отсюда, — пробормотал Джейсон, — заберём её с собой.

— Я слышал это, — Пик ткнул рукояткой меча Джейсону в рёбра.

Джейсон споткнулся об Пайпер, которая наткнулась на Пикассо. Увидев шанс, Мэг ринулась вперёд, по-видимому намереваясь взять Амакса в борцовский захват со своими сорока пятью килограммами веса. Прежде чем она сделала два шага, в ковер у ее ног вонзилась стрела.

— Не стоит, — сказал Тембр.

Вибрирующая тетива была единственным доказательством того, что он сделал выстрел. Он натянул лук и выстрелил так быстро, что даже я не мог в это поверить.

Мэг отступила.

— Хорошо. Боже.

Пандаи загнали нас в переднюю гостиную. Перед нами встала стеклянная стена, выходящая на нос корабля. Со стороны правого борта мерцали фонари Санта-Барбары. Перед нами на тёмной воде в сверкающее ожерелье из аметиста, золота и платины выстроились яхты, с двадцать пятой по первую.

Мой мозг не мог обработать всю эту ничем не разбавленную эксцентричность, а я ведь всегда полностью «за» эксцентричность.

Пандаи поставили четыре мягких стула в ряд и втиснули нас на сиденья. Учитывая новоприобретенную роль комнаты для допроса, гостиная выглядела не так уж и плохо. Пик расхаживал позади нас, приготовив меч на случай, если потребуется кого-нибудь обезглавить. Тембр и Крест притаились с обеих сторон, их луки были опущены, но натянуты. Амакс придвинул стул и сел лицом к нам, развесив уши вокруг себя, подобно королевской мантии.

— Это место приватное, — объявил он. — Рассказывайте.

— Во-первых, — сказал я, — я хотел бы узнать, почему вы не являетесь последователями Аполлона. Такие прекрасные лучники? С лучшим слухом в мире? Восемью пальцами на каждой руке? Вы же прирождённые музыканты. Кажется, мы созданы друг для друга!

Амакс изучающе посмотрел меня.

— Это же ты бывший бог, да? Нам сообщили о тебе.

— Я Аполлон, — подтвердил я. — Ещё не слишком поздно поклясться мне в верности.

Рот Амакса дрогнул. Я надеялся, что он сдерживает слёзы и вот-вот бросится к моим ногам, моля о прощении.

Вместо этого он разразился громким смехом.

— Зачем нам олимпийские боги? Особенно боги-прыщавые подростки без каких-либо сил?

— Но я мог бы многому вас научить! — настаивал я. — Музыка! Поэзия! Я мог бы научить вас писать хокку!