Горячий август

Еще не дойдя до «Кругов», Алена поняла, что жнейки там нет. Она решила, что с машиной произошла какая-то заминка, потому что не могла же Ольга без причины в такую горячую пору опоздать! Кто-нибудь другой может иногда засидеться на колхозном дворе, заговорившись с соседом.

Но не Ольга, эта аккуратная, старательная женщина. Что же случилось? Алену охватило беспокойство. Она недоуменно посмотрела на дорогу, что проходила среди несжатой ржи, — жнейки не было видно и там.

Вдруг позади, на тропинке, послышался приближающийся конский топот.

Алена быстро свернула с дороги в ячмень. Но верховой, подъехав к ней, резко остановил коня. Это была Ольга. Светлые, как отбеленный лен, всегда аккуратно причесанные на прямой пробор, волосы ее выбивались из-под косынки, падали спутавшимися прядями на лоб. Туго натянув поводья, она сдерживала разгоряченного бегом коня.

— Третья бригада нашу жнейку забрала! — с отчаянием выкрикнула Ольга.

— Нашу жнейку? Кто тебе сказал?

— Я сама видела! Сказали, она им нужна — ячмень осыпается!

— А как же наш — не осыпается?

— И я то же, Алскка, сказала…

— Кто это приказал?

— Кто? Известно кто — бригадирша!

Настя!

Алена от возмущения не сразу нашлась что ответить.

"Ячмень у нее осыпается, а у меня нет!..

У меня пусть пропадает! Не выйдет".

— Дай коня! Где жнейка?

Ольга послушно соскочила на землю, подала Алене поводья:

— Возле кузницы.

Жнейка до сих пор никак не могла сдвинуться с того места, где ее остановили вязальщицы из Ольгиной группы. Они шли на колхозный двор, чтобы оттуда вместе с жнейкой пойти в поле. Увидев ее у кузницы, колхозницы сразу остановились, требуя, чтобы жнец ехал на их поле. Жнец, верткий, как вьюн, бойкий подросток с вздернутым облупленным носом, раза три пытался выбраться из «окружения», залихватски гикал на лошадей, подстегивая их вожжами, но девушки-вязальщицы его не выпускали. Вскоре к жнейке подбежала бригадир Настя. Она сразу набросилась на Петруся:

— Я тебе что говорила? Чего ты тут валандаешься? А вы? Это ваше дело? черные Настины глаза нацелились на вязальщиц. — Без вас разберутся, если надо будет. Лучше шли бы работать.

— Не имела ты такого права нашу жнейку… — начала было одна из вязальщиц, но Настя и слушать не стала.

Как только Петрусь увидел рядом с собой Настю, он задрал нос еще выше и, не обращая внимания на едкие насмешки, дернул вожжи. Лошади тронулись.

Так бы и увела Настя жнейку, если бы к этому времени не подоспела Алена. Нагнав шумливую толпу, Алена вихрем слетела с коня и бросилась к пареньку. Как-то так случилось, что Настю она в первую минуту не заметила.

— Ты куда? — схватила Алена вожжи и рванула их из рук хлопца.

Тот не выпускал их.

— Куда нужно, туда и еду.

Алена вспыхнула. Лицо ее, усыпанное у глаз мелкими точками веснушек, густо покраснело.

— Жнейка должна быть сейчас в нашей бригаде. Поворачивай обратно во двор, — с трудом сдерживая волнение, приказала она.

— Никуда я не поеду.

Упрямство Петруся привело Алену в замешательство. Она оглянулась и только теперь увидела Настю, — в красивых черных Настиных глазах трепетала усмешка, задиристая, уверенная.

— Почему ты берешь жнейку? Теперь ведь моя очередь, — проговорила Алена обиженно…

На следующий день после работы Алена забежала домой, умылась, наскоро поужинала и пошла в правление. Ее и Настю вызывал председатель.

Мартин случайно стал свидетелем спора:

он шел в кузню проверить, как кузнец налаживает плуги к осенней пахоте.

Подойдя к жнейке, Мартин понял все без расспросов. Однако при появлении председателя колхозницы обеих бригад подняли такой шум, доказывая свою правоту, что некоторое время ему пришлось стоять молча и слушать.

— Все? — спросил Мартин, как только стало тихо. — Ну и любите вы, казаки мои, поговорить. Прокричали уши, а бсстолку. Об этом было решение правления.

Какие же тут могут быть споры? Нечего кричать!

Он говорил спокойно и твердо, и от его спокойствия на разгоряченные спором сердца женщин словно дохнуло свежим, отрезвляющим ветром. Мартин посмотрел на всех н повторил:

— Нечего тут, казаки мои, кричать!

Жнейку — Алениной бригаде. И сейчас же чтоб все были в поле! Сколько времени зря потеряли. А Настя и Алена — завтра вечером в правление!

Он повернулся: и, слегка опираясь на упругий ореховый прут, заковылял к кузнице.

Колхозницы разошлись по своим местам.

Вязальщицы Алениной бригады весело пошли за жнейкой.

Алена шла теперь к Мартину с тяжелым сердцем. "И почему это все так приключилось?.. Все хорошо шло, и вдруг — на тебе! Теперь хоть глаза у кого занимай — стыдно к Мартину итти".

От природы впечатлительная и прямодушная, она очень волновалась, думая о предстоящем разговоре с председателем.