Горгульи Нотр-Дама

– Ну тогда спускайся прямо сейчас вниз, там уже будет карета с моим кучером и моим личным врачом, он вылечит месье Карла, конечно, если у него не бубонная чума, – прокурор громко рассмеялся, найдя свою шутку очень забавной, – а потом ты приедешь ко мне домой, и мы отпразднуем это событие. – Старик смотрел на нее так откровенно похотливо, что Анни вспыхнула и опустила глаза.

Затем девушка еще раз присела перед королевским прокурором в глубоком поклоне и выскочила из сверкающих серебром и золотом палат на улицу. Действительно, карета королевского прокурора с гербами и охраной ее уже поджидала.

«Охрана? – насторожилась Анни. – От чего или от кого меня собираются охранять? Или это меня караулят, чтобы я не сбежала, не отработав должок?» Девушка погрузилась в еще более мрачные мысли, ситуация становилась все хуже день ото дня: смерть Катрин, расставание с Жаном, болезнь месье Карла, а вот теперь и ловушка, в которую она сама себя затащила. И все это после встречи с бродягой. Анни все больше и больше склонялась к мысли, что нищий сказал ей тогда правду: весь ее род проклят и обречен, но при чем здесь Катрин и месье Карл? Они ведь даже ей не родственники по крови.

Анни села в карету, там уже находился личный врач королевского прокурора, тоже старик, только глаза у него были более добрые. Он приветливо кивнул ей головой в знак приветствия, а потом ударил по стенке.

– Поехали! Дитя, ты же скажешь мне адрес? – произнес он, глядя на Анни. В ответ девушка лишь грустно кивнула и объяснила, как доехать до дома месье Карла. На ней не было лица, всю дорогу под топот лошадиных копыт она напряженно думала, как ей спасти месье Карла и при этом не умереть самой? Ведь если цыганка была права, а Анни почему-то теперь точно поверила каждому ее слову, сегодня вечером ее ожидает не только изнасилование, но и верная смерть.

– Приехали! – крикнул кучер. Анни выглянула из кареты. Да, они уже прибыли к месту назначения.

Россия. Наши дни

До вылета в Париж оставалось всего два дня, в суде уже лежало заявление Андрея на развод, но они до сих пор еще жили вместе. Полине просто некуда было идти. Снимать жилье не на что, а Андрей приходил домой лишь ночевать и разговоров о том, чтобы она немедленно убралась из его дома, пока не заводил.

Конечно, Полина прекрасно понимала, что так долго продолжаться не может. Или у нее, или у Андрея сдадут нервы, и чем все это закончится, одному богу известно. Она решила сразу же после возвращения из Парижа подыскать себе съемное жилье, как раз зарплата будет, а может, еще и получится скопить из командировочных, которыми ее должен снабдить заказчик Петр.

Полина накрасила губы, в последний раз провела щеткой по волосам. Пора бежать на работу. Несмотря на то что на улице стояла великолепная весенняя погода, ярко светило солнышко и в воздухе буквально витал аромат зеленой листвы, настроение у нее было мрачное и тяжелое. Она не понимала, почему Андрей так взбеленился и зачем поставил вопрос ребром: или я, или Париж? Понятно же, что после всего произошедшего в их семье она ему больше не доверяла и не хотела в очередной раз остаться без средств к существованию рядом с мужем-алкоголиком. Полина каждый день ждала, что Андрей завалится домой пьяным, и одно только это ожидание сводило ее с ума.

На работе она старалась держаться, мило беседовала с коллегами, улыбалась клиентам, и дела у нее там шли как нельзя лучше, появлялись все новые и новые заказчики, правда, ни один из них пока не стал такой крупной «рыбой», как Петр. А вот на поприще ее фриланса начались проблемы: находясь в перманентном стрессе, она не заметила, как для своего очередного поста взяла фото с детишками, которое имело реального автора. Ее читатели каким-то образом откопали настоящую мамашку этих малышей, и теперь в сети поднялся настоящий скандал по поводу ее «наглого вранья». Некоторые особо чувствительные «овуляшки» даже грозились ее разыскать и «поговорить начистоту», другие осыпали проклятиями. Как ни крути, а еще немного, и ее блог просто прикроют, а это значит, что дизайнерская фирма останется ее единственным источником существования.

Полина вздохнула и открыла дверь. Сначала она даже не поняла, на что наступила, выходя из квартиры, это было что-то маленькое и мягкое (собачье дерьмо?), и девушка брезгливо отдернула ногу. А потом посмотрела вниз и обомлела: перед их квартирой лежал детский башмачок, на который она и наступила. Ее словно ледяной водой окатили.

– Что это? – спросила она вслух и огляделась, затем подняла детскую туфельку и вздрогнула. «Овуляшки» ее выследили и теперь так угрожают? Но почему так быстро и кто это мог сделать?

Полина растерялась. Она стояла на площадке, дверь в квартиру до сих пор была открыта, а в руке она держала крошечный детский башмачок.