Гордость и предубеждение

— Ей надлежит такою быть, — отвечал тот. — Ее собирали многие поколенья.

— И вы немало к ней прибавили — вы вечно приобретаете книги.

— Мне непостижимо пренебреженье к семейной библиотеке в наше время.

— Пренебреженье! Вы, разумеется, не пренебрегаете ничем, что способно добавить красоты вашему благородному дому. Чарлз, когда у тебя будет свой дом, хорошо бы ему оказаться хоть вполовину столь же восхитительным, как Пемберли.

— Было бы неплохо.

— В самом деле, я бы советовала тебе приобрести дом поблизости и полагать Пемберли образцом. Нет в Англии графства благороднее Дербишира.

— От всей души соглашусь; я бы купил Пемберли, если б Дарси его продал.

— Я говорю о том, что поистине возможно, Чарлз.

— Клянусь честью, Кэролайн, легче приобрести Пемберли покупкою, нежели подделкою.

Элизабет так захватила сия беседа, что книга почти начисто лишилась ее вниманья; вскоре, вовсе ее отложив, Элизабет подсела ближе к карточному столу меж г-ном Бингли и его старшей сестрою, дабы наблюдать за игрой.

— Сильно ли выросла юная госпожа Дарси с весны? — спросила юная г-жа Бингли. — Она будет высокой, как я?

— Пожалуй. Сейчас она ростом примерно с госпожу Элизабет Беннет или даже выше.

— Как хочется мне с нею повидаться! В жизни не встречала человека восхитительнее. Какая наружность, какие манеры! и сколь образованна для своего возраста! Как изысканно играет на фортепьяно!

— Удивительно, — заметил г-н Бингли, — как молодым дамам хватает терпенья — все они столь многогранно образованны.

— Все молодые дамы образованны! Дорогой мой Чарлз, что ты под сим разумеешь?

— Да, полагаю, все. Все они расписывают столешницы, выделывают ширмы и вяжут кошельки. Едва ли я знаю хоть одну даму, ко всему этому не способную, и совершенно точно ни единожды не слышал, чтоб о даме заговорили впервые и не сообщили притом, что она весьма образованна.

— Ваш список общераспространенных пределов образованья чрезмерно близок к истине, — отвечал Дарси. — Словом сим определяются многие женщины, кои заслужили его лишь вязаньем кошельков и выделываньем ширм, не более. Но я отнюдь не готов согласиться с вашей оценкою дам вообще. Не могу похвастаться, что средь всех моих знакомиц найдется более полудюжины воистину образованных.

— Вот именно, я тоже, — прибавила юная г-жа Бингли.

— Стало быть, — отметила Элизабет, — под образованьем женщины вы, вероятно, разумеете немало.

— Я в самом деле разумею под сим немало.

— Ну еще бы! — вскричала его верная единомышленница. — Невозможно полагать воистину образованным человека, кой существенно не затмевает обыкновенных достижений. Чтобы почитаться образованной, женщина должна уметь блестяще музицировать, петь, рисовать, танцовать, а также владеть современными языками, а кроме того, ей надлежит обладать некоей особостью наружности и походки, манер и речи — или же оценка сия будет заслужена лишь наполовину.

— Все это ей потребно, — прибавил Дарси, — а равно ей надлежит дополнить сие важной сутью, обильным чтеньем развивая свой ум.

— Я более не удивляюсь, что вы знакомы всего с шестью образованными дамами. Я скорее дивлюсь тому, что вы знакомы с такими вообще.

— Ужель вы столь суровы к своему полу, что сомневаетесь в возможности сего?

— Я таких женщин никогда не встречала. Я никогда не наблюдала единства способностей, вкуса и прилежанья, кои вы описываете.

Протестуя против сих неявных сомнений, г-жа Хёрст и юная г-жа Бингли хором вскричали, что знают немало дам, отвечающих подобному описанью, но тут г-н Хёрст призвал их к порядку, горько сетуя на их невниманье к происходящему за столом. Поскольку беседа тем самым подошла к концу, Элизабет вскоре покинула гостиную.

— Элайза Беннет, — заметила юная г-жа Бингли, едва за гостьей закрылась дверь, — из тех юных дам, кои тщатся понравиться противоположному полу, принижая свой собственный, и со многими мужчинами, хочу заметить, добиваются успеха. На мой же взгляд, метода сия ничтожна — весьма вульгарная уловка.

— Несомненно, — отвечал Дарси, коему главным образом и адресовалось это замечанье, — вульгарность присутствует во всех уловках, до коих дамы опускаются порою, дабы пленить мужчину. Презренно все, что отдает коварством.

Подобный ответ не вполне удовлетворил юную г-жу Бингли, что не дозволило ей развить тему.

Элизабет вновь появилась среди них, дабы сообщить лишь, что Джейн стало хуже и отойти от нее невозможно. Бингли предложил немедля послать за г-ном Джоунзом, а сестры его, убежденные, что от провинциальных советов толку не будет, рекомендовали отправить посыльного в город за весьма прославленным лекарем. Об этом Элизабет не желала и слышать, однако к предложенью их брата отнеслась благосклоннее; уговорено было, что, если юная г-жа Беннет существенно не поправится, за г-ном Джоунзом пошлют рано утром. Бингли немало переживал, сестры его утверждали, что убиты. Они, впрочем, утишили свои горести дуэтами после ужина; брат же их не нашел лучшего облегченья своим страданьям, нежели велеть экономке уделять больной даме и ее сестре все возможное вниманье.

Глава IX