Гордость и предубеждение

— Я так счастлива, — сказала она однажды вечером. — Он сказал, что понятия не имел о моем приезде в город весной! Я не верила, что сие возможно.

— Я это подозревала, — отвечала Элизабет. — Но как он объяснился?

— Очевидно, виноваты его сестры. Они явно не одобряли его знакомства со мною, чему не приходится удивляться, ибо он мог бы сделать партию во многих отношеньях выгоднее. Но когда они увидят — а я полагаю, они увидят, — что брат их со мною счастлив, они примирятся, и мы снова будем добрыми знакомыми, хотя прежней дружбы уже не будет никогда.

— Сие наисуровейшая диатриба, — сказала Элизабет, — кою я только от тебя слышала. Умница! Я бы сильно злилась, если б тебя снова обмануло притворное расположенье госпожи Бингли.

— Поверишь ли, когда в ноябре он отбыл в город, он поистине любил меня, Лиззи, и только уверенья в моем безразличии не дозволяли ему вернуться!

— Тут он слегка ошибся, это уж точно, — к чести, впрочем, скромной его натуры.

Сие, естественно, побудило Джейн к панегирику о его скромности и о том, сколь мало ценит он красоту собственной души.

К радости своей, Элизабет убедилась, что Бингли не выдал вмешательства друга; хоть на свете не сыскать души снисходительнее и щедрее Джейн, Элизабет понимала, что подобное обстоятельство понудит сестру к предубежденью.

— На свете никого нет удачливее меня! — вскричала Джейн. — О, Лиззи, отчего я избрана одна из всей семьи, отчего благословлена превыше всех! Если б мне увидеть, что ты так же счастлива! Если б для тебя нашелся такой мужчина!

— Если б их нашлось сорок, я никогда не обрела бы такого счастья. Без твоего нрава, твоей доброты мне столь счастливой не быть. Нет уж, я буду ухищряться сама, и, возможно, если мне очень сильно повезет, я со временем встречу второго господина Коллинза.

Положение дел в семействе из Лонгборна невозможно было надолго скрыть. Г-жа Беннет имела честь нашептать на ушко г-же Филипс, а та рискнула, не спрашивая дозволенья, сходным манером поступить со всеми соседями в Меритоне.

Беннетов тотчас объявили удачливейшей семьею в мире, хотя какими-то несколькими неделями ранее, едва сбежала Лидия, все полагали, что на семействе лежит печать несчастия.

Глава XIV

Однажды утром, спустя неделю или около того после помолвки Бингли с Джейн, когда он и дамы сидели в столовой, грохот экипажа привлек их вниманье к окну, и они узрели, как на лужайку въезжает запряженная четверкой карета. Утро было слишком ранним для визитеров, и кроме того, процессия не явила им ни одного из соседей. Лошади были почтовые, и семейство прежде не встречало ни сего экипажа, ни таких ливрей. Поскольку, однако, очевидно было, что некто явился, Бингли тотчас уговорил юную г-жу Беннет избежать неудобств подобного вторженья и прогуляться с ним в леске. Они отбыли, а остальные трое без особого успеха строили догадки, пока дверь не распахнулась и не вошла гостья. Каковой оказалась леди Кэтрин де Бёрг.

Все собранье, разумеется, готовилось к сюрпризу, однако удивленье их превзошло всякие ожиданья, а изумленье г-жи Беннет и Китти, хотя они вовсе не были знакомы с посетительницей, пожалуй, не достигало глубин потрясенья Элизабет.

Леди Кэтрин, неприятная более обыкновенного, вступила в комнату, на приветствие Элизабет отвечала только легким наклоном головы и уселась, ни слова не молвив. Элизабет помянула матери имя гостьи, когда та вошла, хотя никаких просьб о знакомстве не прозвучало.

Г-жа Беннет, удивленная безмерно, однако польщенная визитом столь знатной дамы, приняла последнюю крайне любезно. Некоторое время посидев молча, ее светлость сухо изрекла:

— Надеюсь, вы здоровы, госпожа Элизабет Беннет. Сия дама, полагаю, ваша мать.

Элизабет лаконично отвечала, что так оно и есть.

— А сие, я полагаю, одна из ваших сестер.

— Да, сударыня, — отвечала г-жа Беннет, счастливая возможностью побеседовать с леди Кэтрин. — Это моя предпоследняя по старшинству. Самая младшая недавно вышла замуж, а старшая где-то в парке, гуляет с молодым человеком, кой, я так думаю, скоро станет членом нашей семьи.

— У вас очень маленький парк, — после краткой паузы парировала леди Кэтрин.

— Сие ничто в сравненьи с Розингсом, миледи; но уверяю вас, он гораздо больше, нежели у сэра Уильяма Лукаса.

— Летними вечерами сие, должно быть, наинеудобнейшая гостиная — все окна на запад.

Г-жа Беннет заверила ее, что после обеда здесь никогда не сидят, а затем прибавила:

— Дозволит ли ее светлость спросить, здоровы ли господин и госпожа Коллинз?

— Да, вполне здоровы. Я видела их позапрошлым вечером.

Элизабет ожидала, что сейчас леди Кэтрин вручит ей письмо от Шарлотты, ибо сие представлялось единственным вероятным резоном ее визита. Письма, впрочем, не появилось, и Элизабет терялась в догадках.

Г-жа Беннет крайне любезно предложила ее светлости перекусить, однако та весьма решительно и не весьма любезно отказалась что бы то ни было есть, а затем, поднявшись, сказала Элизабет: