Гора раздора

Пропал он надолго. Еще немного, и Пэт опять начала бы волноваться. Зато вернулся бодрый, в расстегнутой рубашке, мокрый – видно, в бочку нырял – и теперь уже окончательно трезвый.

– Пирог остался? – поинтересовался с ходу.

Остался. Но по тому, как алхимик на него набросился, стало понятно, что это ненадолго. Пэт возмутилась бы такой ненасытностью, но Тэйт не только ел – в перерывах между пережевыванием и глотанием он успевал говорить, и рассказ его тревожил сильнее, чем участь пирога.

Кто-то украл с железнодорожного склада двадцать управляемых взрывных устройств. Восемь спрятал практически под пещерным храмом, в гроте с обратной стороны горы. Еще два использовал, чтобы уничтожить станцию. Осталось десять, и Тэйт не сомневался, что их собираются использовать в ближайшее время. Тут уж не до пирогов. Пэт даже рассердиться на алхимика толком не смогла за то, что сразу не рассказал ей о бомбах в горе. Да и что бы она сделала, если бы знала? Разве что поспешила бы с составлением отчета, в котором обязательно упомянула бы о том, что храм пытаются уничтожить, и, быть может, успела бы отправить…

– А Гилмор тут при чем?

– Он нам нужен, – сказал Тэйт, пальцем собирая с тарелки крошки. – Чтобы разобраться. Тед – второй человек на дороге после Роско, а тот самоустранился, как только узнал о пропавших со склада зарядах. Приказал Теду выяснить, кто и зачем, а сам заперся в своем поезде и усилил охрану. Не удивлюсь, если завтра укатит подальше. Вагоны-то у него бронированные, но если бомбы прямо под днищем установить… хм…

– Тед, – вслух отметила Пэт установление нерабочих отношений между мистером Тироллом и мистером Гилмором, – значит, ты затеял самостоятельное расследование? С Тедом?

– А с кем? Не с маршалом же вашим?

– Разумнее отправить сообщение в ближайший крупный город. Пусть пришлют следователей, полицейских, специалистов по бомбам… Кого еще нужно? К тому же должны направить кого-то, чтобы разобраться, что случилось с портальной станцией, – так ведь?

– Так, – не спорил Тэйт. – Но сколько времени на это уйдет? Ближайший поезд пройдет через Фонси только через два дня. Почтовый дилижанс ходит еще реже. Будем сидеть и ждать?

– Зачем же сидеть? – буркнула Пэт. – Можно лежать. Не знаю, как ты, а я спать хочу. За ночь же ничего больше не взорвется?

– Надеюсь, – кивнул алхимик. – Поговорим утром, на свежую голову. У самого глаза слипаются, если честно.

– Можешь лечь в моей комнате, – проявила великодушие Пэт. – Я пойду к Бекке. Разместимся как-нибудь.

– А-а, – с почти натуральным разочарованием протянул Тэйт. – Не, так неинтересно. Я лучше Гилмора с кушетки скину.

– Как знаешь.

Где он устроится на ночлег – последнее, что волновало сейчас Пэт. Пусть хоть в кухне за столом спит. Хватало проблем посерьезнее, но она и о них старалась не думать. А то ведь проворочается до утра, встанет невыспавшаяся, с больной головой и дурным настроением, а проблемы от этого никуда не денутся.

Патрисия разделась и забралась в постель, не забыв положить на столик у кровати заряженный револьвер. Беспокойные мысли роились в голове, но усталость пересилила страхи, и долгожданный сон открыл Пэт свои объятия… Из которых ее бесцеремонно выдернули, встряхнув за плечи.

Открыв глаза, Пэт увидела прямо перед собой лицо Тэйта Тиролла.

– Шаман очнулся.

Вот и выспалась.

Небо за окном только-только начинало сереть.

К своему перемещению на софу в докторской гостиной Эгери отнесся с невероятным спокойствием. Не возмущался, не сыпал вопросами. Когда Пэт, набросив халат, сбежала вниз, гоблин сидел на полу, вывалив перед собой содержимое многочисленных кармашков своего цветастого балахона, и безуспешно искал что-то в полутьме. Патрисия зажгла лампу.

– О, благодарю. – Щурясь от света, старик показал в улыбке мелкие желтые зубы и продолжил свое занятие. Казалось, он не совсем еще пришел в себя, а потому отвлекать его ни Пэт, ни Тэйт не решились.

Вскоре поиски шамана увенчались успехом. Из кучки тряпичных сверточков он выудил один, развернул и водрузил на длинный, загнутый крючком нос очки в тонкой металлической оправе.

– Так-то лучше, – сообщил наблюдавшим за ним людям. – Стар я уже. Ноги пока носят, а глаза совсем плохи.

– Очки, – шепотом прокомментировал Тэйт. – Гоблинам можно носить очки или это как с поездами?

Пэт уязвленно поджала губы.

– Поезда? – оживился Эгери. Присмотрелся к алхимику и прищелкнул языком. – Ты же тот мальчик, что обещал поезд, который будет возить в племя наших детей! А ты… – Глаза под круглыми стеклышками обратились к Пэт. – Тебя я тоже помню! Ты девочка, которая любит задавать вопросы. Маленькая дочка доктора Люи.

– Я уже не маленькая. – Патрисия улыбнулась, радуясь, что старик ее узнал.

– Это как посмотреть, – фыркнул Тиролл. Он стоял рядом, и макушка Пэт была вровень с его плечом.

Зато тычок локтем пришелся ровно в живот.

– Все мы – дети, – примирительно изрек шаман. – Дети своих родителей и своей земли. Дети природы… И сейчас я… э-э-э… чувствую зов ее… И должен откликнуться…

– Вы собираетесь камлать? – удивленно уточнила Пэт. – Прямо здесь?