Гора раздора

Значит, убили не всех лошадей. Пекон говорил, десятерых. Был ли смысл в этом числе или живодера что-то спугнуло и он не тронул оставшихся животных? Был ли смысл в убийстве именно тех двух кобыл, кроме извращенного желания вспороть животы и поизмываться над недоношенными жеребятами?

Конюшню уже освободили. Уцелевших лошадей перевели, раскрыли ворота, проветрили, вычистили все, насколько получилось. Пропитавшийся кровью земляной пол засыпали щедро соломой. Но запах перебить не смогли. Теплый воздух внутри пах навозом, сеном и смертью.

Тэйт поморщился, пытаясь вспомнить подходящее плетение или химический состав, которым можно вывести мерзкий запашок, и вдруг замер. Словно охотничий пес, уже почуявший дичь, но еще не понявший, в какой стороне ее искать.

— Что-то заметили, мистер Тиролл? — Голос Гилмора, вошедшего в конюшню вслед за ним, вывел его из оцепенения.

— Нет, показалось…

Не магия. Определенно не магия. Что-то… другое.

Что-то, что позволило чужаку незаметно пробраться на ферму и так же незаметно уйти. Ладно люди, но убийцу не почуяли собаки и лошади. Почему?

— Жаль. — Управляющий пытливо всмотрелся в его лицо. — Я надеялся, вы обладаете способностями, которые облегчили бы поиск.

Выходит, Гилмор взял его к Пекону не потому, что проникся добрыми чувствами. Или не только потому.

— Может, и обладаю, — задумчиво протянул Тэйт.

С кровью лучше всего работают некроманты, целители и мастера проклятий, но Арлонская Королевская академия славилась тем, что давала своим студентам хорошие знания не только в рамках выбранной специальности.

Алхимик Тэйт Тиролл разворошил ногами солому и, присев, прижал ладонь к влажному полу.

Свежая кровь. Недавняя смерть. Основание шеи сдавило холодной клешней, а в виски медленно ввинчивалась боль… У некромантов черепа, должно быть, крепче…

— К реке, — тяжело выдохнул Тэйт, поднимаясь.

На самом деле кровавые следы растянулись по всей ферме. Разошлись за расчищавшими конюшню работниками, за уведенными лошадьми, за трупами… или тем, что от них осталось… Но только одна тонкая ниточка уводила наружу.

След звал напрямик, через дощатый забор. Тэйт с Гилмором подошли к ограде, полюбовались бурыми пятнами в тех местах, где перелезавший на ту сторону человек соприкасался с досками. Убедились в правоте дока Эммета, еще утром заметившего, что убийца должен был весь перемазаться в крови, и направились к хозяйскому дому. Успокоили Пекона известием, что порчу на него не навели, забрали от хозяйского дома своих лошадей и вернулись к дожидавшимся на подъезде к ферме железнодорожникам.

— К реке, — повторил Гилмор слова Тэйта.

У воды, а вернее, в воде след ожидаемо терялся. Но на берегу обнаружилось свежее кострище.

Спешившись первым, управляющий присел у выжженного круга.

— Одежду сжег, — проговорил то ли утверждая, то ли спрашивая.

— Похоже. — Опустившись рядом, Тэйт разворошил пальцами пепел.

— Хорошо выгорело. Керосином полил?

Тэйт понюхал ладонь:

— Нет. Не керосином, не маслом, не спиртом… Даже странно.

Ткань горит хорошо, но сухая, а не вымокшая в крови. Да и не выгорает до такой степени.

Он снова погрузил пальцы в пепел, надеясь отыскать хоть сколько-нибудь сохранившиеся лоскутки, но вместо них вынул закопченный металлический кругляш. Отер о штаны и без слов протянул Гилмору.

Управляющий рассмотрел находку и стиснул зубы, так что рыжие усы вздрогнули, а на скулах заходили желваки. Но голос звучал с прежним спокойствием:

— Благодарю, мистер Тиролл.

Металлическую пуговицу с гербом Южной железной дороги он спрятал в карман. Не такими уж нелепыми оказались его подозрения.

Берег осмотрели. Что-либо найти не надеялись и не нашли. А на противоположном, куда перешли вброд, обнаружились следы. Волчьи. И столько, словно большая стая спускалась ночью с гор и шла к реке, обходя конюшни, овчарни и людские жилища, только для того, чтобы вытоптать росший у воды тростник.

— Странные дела у нас творятся, — произнес Гилмор, многозначительно выделив слово «дела». Именно так, во множественном числе. Потому что убитые лошади и пуговица — это сегодня. А вчера — бомбы в гроте под храмом. — Мы, кажется, собирались наведаться на склад, мистер Тиролл? Остальные свободны.

Железнодорожники, так и не понявшие, зачем их тащили сперва на ферму, а после к реке, покивали, но не разбрелись. Дорога к лагерю вела лишь одна, так что и ехали по ней все вместе, к хорошо скрываемому неудовольствию Гилмора. Если он и хотел о чем-то поговорить с Тэйтом, то сделать это собирался без свидетелей, и половину пути они преодолели молча. Но когда с пригорка открылся вид на пестрые палатки и вагончики, в стороне от которых ленивым удавом растянулся на тупиковой ветке поезд Роско, блестевший на солнце лакированным деревом, стеклом и металлом, управляющий остановил коня и тихо выругался в усы.

— Что? — Тэйт притормозил Нелли и тоже посмотрел на поезд.