Гонки на выживание (Солдаты удачи - 2)

-- Прямо хозяин тут... -- бормотал Олег. -- Конвоир, блин...

Наконец часа через полтора, когда стояла уже глубокая ночь, где-то вдали послышался приближающийся звук автомобильного мотора и рокот шин по бетону.

По серебристому фюзеляжу "ила" скользнули пятна света -- Артист и Муха одновременно обернулись и зажмурились. Какая-то машина летела к ним из темноты, будто пропарывая их насквозь горстью ярчайших белых и желтых фар. Вот она ближе, ближе...

-- А это ваш экипаж, -- сказал, подходя, немногословный подполковник.

Машина подкатила и замерла. Они пригляделись. Во тьме чуть поблескивали обводы белого внедорожника. Это был английский "лендровер", полностью оборудованный согласно стандартам международных ралли -- со множеством фар, с запасками и канистрами на крыше, с какими-то надписями по бортам и на капоте. По острому запаху нитрокраски легко было догадаться, что все картинки и буквы нанесены на кузов совсем недавно, буквально считанные часы назад. Из машины выскочил взмыленный водитель.

-- Кому агрегат?

-- Вот им, -- подойдя, сказал подполковник и, обернувшись к Олегу, коротко приказал:

-- Развернитесь и въезжайте в самолет.

Муха уселся за руль. Впервые оказавшись за рулем такой изумительной игрушки, он забыл обо всем. Плавно тронувшись с места, он осторожно въехал в брюхо самолета. И в это время, сначала редко, а потом все чаще, все сильней и громче застучали капли дождя.

-- Ну, вот и все, -- сказал подполковник. -- Располагайтесь, пристегивайтесь.

Гроза приближалась. Молнии уже сверкали в разных концах неба, гром грохотал почти беспрерывно. Шум ливня, колотящего по обшивке самолета, казался еще сильнее в гулком пространстве фюзеляжа.

-- Неужто попремся прямо в ураган? -- проговорил Муха, с тревогой глядя на Артиста. -- Я не согласен.

-- Ты же слышал, он сказал -- при любых условиях, -- хохотнул Артист. -- И вообще, лейтенант Мухин, вы меня изумляете. Вы же должны являть образец мужества.

-- Ну да, -- сказал Муха, -- на земле. А там... -- и он опасливо ткнул вверх, где разверзлись хляби небесные.

-- Погоди, пойду справлюсь у вагоновожатого. Артист поднялся и, миновав жестко закрепленный белый "лендровер", а также высокие штабеля картонных коробок с чем-то полезным для "свободного Туркменистана", отправился вперед, в пилотскую кабину. Он вежливо постучал, но за шумом дождя его, кажется, не услышали. Семен постучал громче, и тогда дверь отворилась. То, что он увидел, поразило его.

В левом пилотском кресле командира, с наушниками на голове, сидел не кто иной, как их скупой на слова сопровождающий.

-- Простите, -- опешил Артист, -- я что-то ничего... не соображу...

Тут совсем близко грянул гром, за стеклами кабины на доли секунды как будто вспыхнул и снова погас яркий солнечный день.

"Провожатый" обернулся, строго-вопросительно глядя на Семена.

-- Я... хотел спросить, -- крикнул Семен. -- Так вы, значит...

Тот сбросил наушники, чтобы слышать говорящего.

-- Я говорю, -- начал опять Семен, -- не пора ли нам в путь? -- и постучал по своим часам. -- Как бы не опоздать.

-- А-а... -- сказал молчун. -- Не терпится? И впервые губы его тронуло нечто похожее на

улыбку.

К Семену обернулся второй пилот:

, -- Не бойтесь. И можете успокоить своего друга.

Прямо в бурю вас никто не повезет.

-- Между прочим, я и не боюсь, -- с некоторым апломбом заявил Семен. -Если что меня и волнует, так только сохранность государственного имущества, -- и он похлопал по косяку двери пилотской.

-- Зато мы боимся, -- сказал подполковник. -- Так что ждите...

Гроза не стихала долго, еще часа два. То отходила, то возвращалась опять.

Артист с Мухой устроились на жестких откидных лежаках.

-- Неплохо начинается наше путешествие, -- заметил Семен. -- Как считаешь?

-- Говорят, если какое дело дождичком обмоет -- к удаче, -- не очень уверенно обнадежил Олег. -- А пока делать нечего, давай-ка посмотрим наши карты. Что там за трасса. Одно дело -- по телеку балдеть, и совсем другое...

Пакет с картами и пояснительными записками по всем остающимся этапам маршрута лежал на заднем сиденье "лендровера".

-- Тут, конечно, за час не изучишь, -- сказал Олег. -- Люди с этими картами годами работают. На места выезжают, каждый поворот, каждый спуск и подъем проходят.

Линия маршрута была извилистой, как запутавшаяся тонкая нитка. Кое-где она втекала в полоски шоссе, но куда чаще проходила пунктиром, рядом с которым имелись уныло-невнятные пометки: "Дорога не разведана", "Рельеф не установлен", "Ориентир нуждается в уточнении".

-- Ну и как такие пометочки следует понимать? -- спросил Артист.

-- Хм, -- почесал в затылке Муха. -- Скорее всего, там вообще ни фига не проедешь.

-- И что тогда? -- спросил Артист.

-- А тогда просто делают то, что и все. Тыкаются куда придется, в конце концов находят мостик или брод -- ну и проезжают... А часики-то стучат, всюду по трассе -- контрольные пункты, не отметился -- и привет! Впарят штрафные. Только нам ведь с тобой победы и фанфары ни к чему.

-- То есть как? -- поднял голову Артист. -- Лично я проигрывать не собираюсь.