Гонки на выживание (Солдаты удачи - 2)

-- Помимо поездок в свите вице-премьера с декабря по май Лапичев побывал в восьми странах -- пять раз в составе технических групп по подготовке визитов Клокова и трижды -- один.

-- И где он был, так сказать, сам-друг? -- спросил Касьянов.

-- Один раз в Париже, один раз -- в Лондоне и последний раз -- в Сингапуре, в связи с подготовкой салона. Однако ничего больше нам выяснить не удалось.

-- Какие-либо сепаратные встречи, частные контакты, переговоры? -спросил Касьянов.

-- Решительно ничего. Все в соответствии с рабочими планами.

-- Что на квартире у Стениных в поселке "Апогея"? -- поинтересовался Касьянов.

-- Вся автоматика работала и работает прекрасно, телевизор включается и выключается, свет зажигается и гаснет.

-- Как мы слышали, -- сказал Касьянов, -- Клоков отдал распоряжение Лапичеву квартиру проверить. Ну как, проверили? Пытались проникнуть?

-- Войти почему-то не решились, -- ответил Голубков. -- Просто несколько раз в разное время звонили в дверь.

-- Ну а после? -- спросил Нифонтов. -- Когда им никто не открыл?

-- Тут был довольно острый момент, -- сказал Макарычев, -- легко можно было вспугнуть и... Для начала они послали даму. Мы проследили и записали на видео все ее действия -- гуляние под окнами, установку "жучка" под обивку стальной двери, ну а по завершении всех манипуляций очень вежливо встретили ее внизу и очень любезно пригласили немного прокатиться с нами.

-- А потом? -- спросил Касьянов.

-- Ну а потом дали прослушать запись перехвата телефонного разговора Лапичева с Клоковым, в котором Лапичев получил приказ -- после того как она побывает в квартире и сообщит о том, что там происходит, немедленно выписать ей чек. Вероятно, она знает, что означает этот чек, так как сразу дала согласие выполнить все наши просьбы с условием обеспечить ей охрану и защиту.

-- Возможно, они пошлют кого-нибудь еще, -- сказал Нифонтов.

-- Возможно...

-- Тогда так, -- сказал Макарычев. -- Их постоянные наблюдатели у квартиры Стениных нами не установлены. И тем не менее наверняка они есть. Жену и сыновей Роберта Николаевича надо так же тайно доставить на одну ночь в квартиру, показать, а на следующее утро разыграть сцену отъезда сыновей куда-нибудь на отдых.

-- Насколько это рискованно для них? -- нахмурился Касьянов. -- В жизни всегда есть место снайперу.

-- Мы гарантировали Стенину полную безопасность, -- встревожился и Нифонтов.

-- Думаю, пока Клоков не знает, в связи с чем задержан Стенин, он ничего предпринимать не станет из опасения, что как раз в этом случае тот может заговорить, -- сказал Макарычев.

-- Так или иначе, риск остается, -- сказал Голубков. -- А мы должны исключить его полностью.

-- Тогда пусть решают сама жена Стенина и его старший сын. Они должны понять, что, если мы сейчас не обезвредим этого господина со всей его камарильей, им придется вечно жить под дамокловым мечом. Его супруга -умная, мужественная женщина, пусть решает.

* * *

Те двое суток, когда весь мир терялся в догадках о судьбе самолета "Руслан", бесследно пропавшего в небе Центральной Азии, вице-премьер правительства России Герман Григорьевич Клоков провел в больших хлопотах и волнениях.

Как член правительства, ответственный за многие вопросы, связанные с обороной и безопасностью страны, он, естественно, не мог оставаться в стороне от такого печального инцидента. Он звонил в самые разные учреждения, связывался с руководителями ведомств, настойчиво требовал, чтобы его постоянно держали в курсе событий и немедленно сообщали любые вновь поступившие сведения. Его участие в судьбе самолета и экипажа было чрезвычайно активным и разносторонним, причем настолько, что это даже привлекло внимание людей, весьма далеких от операции "Зодиак".

И когда Клоков, созвонившись с командующим дальней военно-транспортной авиацией, потребовал немедленно начать служебное расследование, чтобы выявить по горячим следам виновных за выпуск в небо неисправного самолета, тот твердо и непреклонно заявил, что пока еще находится в подчинении у своего начальства -- главнокомандующего ВВС и министра обороны и предпримет какие-либо соответствующие шаги лишь по их приказу. А пока судьба самолета неизвестна, судить кого-то да казнить он считает преждевременным.

Несмотря на это. Клоков отправил на аэродром в Жуковский одного из своих помощников, чтобы выяснить точные обстоятельства подготовки самолета и причины задержки экипажа перед вылетом. Однако ничего вразумительного тот не добыл, о чем и доложил Герману Григорьевичу по возвращении.

Клоков предполагал, что эти дни будут чрезвычайно напряженными, но не мог и подумать, что возникнет столько непредвиденных осложнений и совершенно необъяснимых срывов. Человек научного склада ума, аналитик по природе, он не мог не почувствовать, что сумма этих срывов и неудач превысила некую статистическую норму, что за всеми этими неожиданно посыпавшимися проблемами и напастями вдруг возникает какая-то смутная, неподвластная ему закономерность.